Эмиль. Теперь ты принадлежишь мне! (СИ)

Я видела, что Эмиль вернулся. Ко мне он не зашел, даже не стучал. Это хорошо. Идея с лишением девственности горит во мне и пугает одновременно. Ну глупость же… или нет?

Ворота отъехали в сторону пропуская во двор автомобиль. Из него вышли уже знакомые мне мужчины. Большой бородатый — это Камиль. А второй… Он выбивается сильно из этой компании. Русоволосый, зеленоглазый. Его все называют Макс.

Он поднял взгляд на мой балкон, улыбнулся белозубой улыбкой и тут же получил сильный подзатыльник от Камиля. Здоровяк, похожий на буйвола, что-то жестко высказал Максиму и мужчины скрылись из виду.

Вспомнила того, кто приходил вставлять мне замок в дверь. Эмиль точно запретил всем смотреть на меня. Охране только можно, но это и неудивительно. Как иначе им за мной следить? Может оно и к лучшему. Невидимкой в доме быть проще.

Приоткрыв дверь, через щёлочку посмотрела в коридор. Никого не обнаружив, вышла целиком. Кушать хочется очень. Под урчание желудка думать выходит плохо. А под мужской крик, переходящий в рык, доносящийся из кабинета, еще и страшно.

Сбежала вниз по лестнице, вошла на кухню. Никого.

В холодильнике обнаружила остатки салата и холодный нетронутый стейк. Надеюсь, Эмиль не сильно будет ругаться, если я стяну кусочек. Уж больно аппетитно выглядит темная корочка с полосками от гриля.

Даже греть не стала. Отрезала мясо, выложила на большую плоскую тарелку к салату, налила стакан воды и выскочила из кухни, словно преступница, укравшая кусок хлеба. Ужасное, просто отвратительное чувство.

— Ну еб… — проглотил ругательство Макс очищая с футболки остатки моего ужина. От досады захотелось расплакаться. — Ты совсем не смотришь, куда идешь? — зло смотрит на меня зеленоглазый мужчина, с которым я столкнулась в коридоре.

— А ты?! — отскочила назад с сожалением рассматривая валяющееся под ногами мясо и смятую помидорку.

Максим наклонил голову на бок и смотрит так, что захотелось прикрыться. Слова Эмиля для него не указ? Кто же он, что позволяет себе ослушаться? Под его изучающим взглядом мне стало совсем неуютно.

— Аптечка где? — мужчина хмыкнул каким-то своим мыслям и вспомнил, зачем пришел. —Альзаро сказал, где-то здесь должна быть, — Макс стягивает грязную футболку, вешает ее через плечо. Рисуясь подтянутым торсом и так низко посаженными джинсами, что из них видна широкая резинка трусов, проходит к шкафчикам. — Ну? — вопросительно приподнимает бровь.

А я откуда знаю, где здесь аптечка? Жму плечами, он машет на меня рукой, как на что-то совершенно бесполезное и шарит по полкам в поисках медикаментов.

— Ай-ай-ай, что здесь случилось? — к нам вошла домработница, обнаружившая на входе на полу горку еды.

— Это я косяк, — заявляет Макс. — торопился, не увидел Александру. Нашел, — выдохнул он, забирая с одной из полок полупрозрачную пластиковую коробку. — Пришлите кого-нибудь в кабинет хозяина. Там стекло убрать надо и кровь с пола отмыть, — командует он, как у себя дома, но меня удивило, что строгая женщина спокойно кивнула в ответ.

На мой вопрос Максим так и не ответил. Быстрым шагом покинул кухню сверкая косточками на пояснице.

В мою дурную голову стукнулась все та же мысль, только теперь уже визуализированная. Ну он же красивый? Красивый! Наверное, будет даже не противно. И Макс взрослый, опытный. Наверняка умеет делать ЭТО не страшно и не больно. Щеки горят от таких идей.

«Глупая!» — ругаю себя под голодные завывания желудка. — «Просто найди способ сбежать или телефон хотя бы.»

С Костей бы связаться. Он точно покрутит у виска выслушав меня и обязательно поможет. Друг ведь даже мужчин с автоматами не испугался, поднялся, чтобы меня защитить. Вот бы мне такого старшего брата. Может вдвоем нам было бы легче все преодолевать и не попала бы я в руки Эмиля.

Так тоскливо опять стало. Я ужасно соскучилась по этому улыбчивому брюнету, у которого всегда есть выход из сложной ситуации.

— Я сейчас схожу, сделаю уборку и вернусь, чтобы покормить Вас, — сообщила домработница.

— Да я сама…

— Не надо «сама». Сама уже вон, — кивает на пол, — поела. Хорошо, что тарелку не разбила и не поранилась. В комнату принесу. Здесь мужчин много сегодня, а Вы в таком виде, Александра. Эмиль злой. Если увидит такие позорные шорты, накажет.

— Нет у меня других, — обиженно ворчу, покидая кухню, но тут же разворачиваюсь к строгой женщине. — Простите, я могу попросить?

— Можете, — кивнула она.

— Мне очень нужен телефон, — понижаю голос до полушёпота. — Маме хочу позвонить, — стараюсь сделать максимально жалостливую моську. — Мой Эмиль забрал, я боюсь у него попросить, а я очень соскучилась по маме, — даже всхлипнула для приличия. — Я здесь одна совсем осталась, — продолжаю давить на жалость. — Я вас очень-очень прошу, — подошла ближе, взяла женщину за руки.

— В комнату иди, ребенок, — вздохнула она, смягчившись и без вот этого «Вы», что здесь очень любят. — Принесу с ужином. Только тихо! — шикнула строго. — И Эмилю на глаза не попадайся. Не уйдешь от него сегодня!

— Спасибо… Спасибо вам!

— Не за что пока. Иди отсюда, — она подтолкнула меня к двери.