Эмиссар Судеб: Инициация (СИ)

Эмиссар невольно залюбовалась получившимися эффектными и эффективными движениями мужчины. Пару мгновений спустя одной крысе удалось зайти за спину сражающемуся командиру, девушка, опомнившись, прикончила её выстрелами. Затем пришлось отвлечься на костоломов, чтобы они не размазали Смолина: бывшая шпионка выпустила в мутантов несколько пуль, целясь по болевым точкам, после чего метнула в них дымовую шашку.

Вышло неплохо, но к учёному уже приближался его «коллега» вместе с подручным-дератизатором. Помочь Магдалене сейчас было невозможно: библиотекарь, частично придя в себя, вновь надвигался на хрупкого биолога, и в этот момент линия огня была перекрыта частично Арсением и сворой мельтешащих вокруг него крыс, частично крупными кучами мусора, поэтому эмиссар переключилась на этих мерзких тварей, помогая мужчине резко сократить их популяцию.  К оставшимся особям уже подтягивалось пищащее подкрепление, но Скадов резко разорвал дистанцию и уничтожил их всех броском самодельной гранаты. Обернувшись в сторону своих друзей, командир дернулся к ним и... замер: и Смолин, и Покровская звали его, им обоим срочно требовалась помощь. Эмиссар буквально физически ощущала, как Скадова гложет, разрывает на части внутренняя дилемма.

Однако, с её позиции было видно, что профессора необходимо спасать первым, после чего можно успеть помочь Магдалене.

Перезаряжая обойму, девушка как раз собралась крикнуть об этом, как вдруг её схватили взявшиеся словно из ниоткуда бойцы. Уже будучи поваленной на землю, она позвала:

- АРСЕНИЙ!...

Эмиссар успела увидеть его лицо, поворачивающееся в её направлении, после чего картинка перед глазами поплыла, закружилась, а затем исчезла вовсе…  

Станция Варшавская

Подъём, курица, я кому говорю?! Живее!

Очнувшись от забытья, девушка  почувствовала пробирающий всё тело холод, ноющую боль от многочисленных ран, особенно в правой ноге и… не очень сильный удар в живот. Стискивая зубы, она поднялась и осмотрелась. Вокруг была суматоха: повсюду сновали солдаты - одни перетаскивали оружие и ящики с боеприпасами и амуницией, постоянно что-то роняя и натыкаясь друг на друга, поскольку делали это совершенно не организованно; другие, званиями повыше, бестолково орали на них, подгоняли, крутясь возле бедолаг, чем ещё больше мешали; здесь же носились гражданские, которые также пытались эвакуироваться вместе со своими пожитками, прибавляя тем самым хаоса к происходящему. В глазах у людей читалась паника.

«Но чем она вызвана? На прорыв мутантов не похоже...»

Рассуждение бывшего эмиссара продолжались, пока ее вели сквозь толпу, а вопросов становилось все больше: «… и на атаку враждебной фракции или бандитов – тоже. Что же происходит?»

В принципе, в текущей неразберихе можно было вырваться и с легкостью затеряться, но, немного поразмыслив, пленница поняла, что это было бы глупо, даже если не учитывать её текущее физическое состояние: оставаться там, откуда все в страхе бегут, явно не лучшая затея, пришлось бы двигаться вместе со всеми, а значит, когда всё успокоилось бы, ее быстро схватили бы снова, а то и раньше. Так что, когда людская масса добралась до туннеля, ведущего на следующую станцию, девушке ничего не оставалось, кроме как, тяжело вздохнув, продолжить шагать вперёд вместе с конвоирами.

Станция Каховская