Эмиссар уходящего сна

Да нет. Вместо подобной удачи обычно предлагают губозакаточный механизм. Специальной конфигурации, для одаренных слишком богатым воображением.

Я перебрал содержимое бумажника и убедился, что ничего особо ценного в нем нет.

Скверно, весьма скверно. Знай я заранее, куда меня занесет нелегкая...

Я обследовал карманы джинсов. Мой улов состоял из нескольких мелких монеток, металлической расчески и завернутого в полиэтиленовый пакет пирожка с капустой.

Хм...

Немного поколебавшись, я откусил от пирожка и убедился, что он еще свежий. Будто не было лет, проведенных в мире снов.

Любопытно...

— Поедаешь?

От неожиданности я едва не откусил себе язык.

— Чего молчишь? Вот этот процесс у вас, в реальном мире, и называется поеданием?

Есть хотелось просто невероятно. Я поспешно откусил от пирожка, прожевал, чувствуя невыразимое удовольствие, проглотил и лишь потом сказал:

— Мне кажется, ты переигрываешь. В мире снов тоже еДят, и ты наверняка должна была видеть, как это делается, во всех подробностях. Не так ли?

— Нет, не так. У нас, в нашем сне, как мне говорили, едят весьма редко. Поэтому я процесса еды еще ни разу не видела.

— А что же у вас там делают? — пробурчал я и занялся пирожком вплотную.

— Ну как что? Бегают, прыгают, влюбляются. А большую часть времени принимают позы и дерутся на мечах. Еще любят рассуждать о чести.

— Что значит — принимают позы? Какие позы?

— Это трудно объяснить. Для этого необходимо перенять определенную психологию, стать в душе анимэшкой, понять вовремя красоту принимаемой позы, научиться это делать правильно, осознать, насколько легче с ее помощью стать частью окружающего мира, научиться получать от этого единения наслаждение и вот тогда...

Я знал, куда меня ведут, и поэтому поспешно сказал:

— Так, все это я с удовольствием послушаю, когда у меня будет свободное время. А пока не хочешь ли ты рассказать о своей разведке?

Анимэшка, похоже, собравшаяся было посвятить меня в тайны распространенной в своем сне философии, услышав это, одарила меня обиженным взглядом, но довольно шустро отрапортовала:

— Язык и в самом деле вполне понятен, язык наш. А вот деньги... С деньгами плохо. Таких в нашем сне я не видела.

— А таких? — спросил я, вытащил из бумажника несколько купюр и показал ей. — Такие видела?

— Нет. Они тоже бумажные, но другие. По-другому разрисованы и толще этих.

Веселой эту новость было назвать трудно.

Если у них уже есть бумажные деньги, то тот же мой блокнот не стоит почти ничего. И значит, легко я не отделаюсь. Я думал откупиться блокнотом, может быть, даже билетами. В мире, не знающем бумаги, они сойдут за диковинки. Но если у них уже есть деньги... Неужели придется продавать швейцарский нож? Вот не хотелось бы... И если его не удастся выдать за предмет роскоши...

Предметы роскоши. Их ценят и охотно покупают в больших городах. А здесь...

Я осторожно высунул голову из куста и окинул взглядом близлежащие дома.

Нет. Большим этот город назвать было нельзя. Скорее — маленьким и захудалым. Впрочем, откуда я знаю, как в этом мире обстоит с городами? Может быть, этот поражает всех местных жителей красотой, богатством и великолепием?

— А еще у них есть монеты, — сообщила анимэшка. — Медные, серебряные и я видела одну золотую. Сдачи с нее сдали много.

Ага, золото. Куда от него денешься? Жаль, золотая монета осталась в мире снов. Впрочем, я не расстался бы с ней, даже умирая с голоду. Так что, жалеть о ней сейчас не имеет смысла.

И вообще, не пора ли заняться делом?

В постоялый двор соваться нечего. Когда это на постоялых дворах нормально платили за хорошие вещи? Нет, надо искать профессионального торговца. Способного оценить мое имущество и заплатить за него более или менее по справедливости.

— Есть поблизости какая-нибудь лавка? — спросил я У своей сопровождающей. — И чтобы в ней продавались не только продукты, но и вещи.

— Можно поискать.

— Вот и ищи, — проворчал я. — Ищи, а я пойду по улице. Понимаешь?

— Еще бы, — сказала она. — Между прочим, мог бы разговаривать со мной и повежливее. Учти, я тебе в слуги не нанималась.

— В помощницы, — уточнил я,

— В сопровождающие, — уточнила она.

— А разница?

— Большая. Я не обязана тебе помогать, а вот если ты вздумаешь увиливать от своих обязанностей...

Угу. Знакомая песня. Бунт на корабле, во всей своей дикой красе и размахе. Ничего, с подобным я уже встречался.

— Значит, на помощь от тебя мне рассчитывать нечего?

— Почему? Я ее окажу, но только тогда, когда захочу. И еще ты должен будешь просить о помощи надлежащим тоном.

— Понятно, — сказал я. — Надлежащим тоном... Спорим, я угадаю, что тебе пообещал Клинт Иствуд?

— Пообещал?

— Ну да. Думаю, плата тебе должна быть выдана не деньгами. Я имею в виду плату лично тебе, а не духу-хранителю твоего сна. Хочешь, я угадаю в чем она со* стоит?

— В чем?

Сказано это было безразличным тоном. Слишком безразличным.

— Имя, не так ли? — спросил я. — Он пообещал тебе найти имя?

Анимэшка молчала. Я пожал плечами.

Отсутствие информации — тоже информация. И если она сейчас молчит, значит, я все-таки угадал. Именно На это он ее и поймал. Ну, молодец...