Эмиссар уходящего сна

— В общем, некогда мне тут с тобой лясы точить, — заявила анимэшка, — Главное я сказала. За удар извиняться не собираюсь, поскольку он был нанесен вовремя и ради спасения твоей шкуры. Наверняка ты не мог разглядеть арку, в которую намеревался войти, к которой так рвался...

— А что с аркой? — спросил я. — Самая обычная увитая цветами арка. Что в ней было такого страшного?

— Ах, увитая цветами? — ухмыльнулась эта язва. -! Ну, тогда все понятно. В общем, мне пора. И не собираюсь я отвлекать тебя от дел. Кажется, ты рвался претворять в жизнь задание касика? Вот и приступай.

— Но ты...

— Пора, ухожу, — отрезала анимэшка и, показав мне язык, растворилась в воздухе.

Мне захотелось хорошенько садануть кулаком по чему-нибудь твердому, сбросить пар, избавиться от клокотавшей внутри ярости. При этом я совершенно четко осознавал, что меня сделали по полной программе. И кто? Девчонка, нарисованная каким-то неизвестным художником. Самая обычная греза. Великий Гипнос, за что мне это? Я бросил яростный взгляд на Майло. Ну, если он позволит себе хотя бы улыбнуться...

С инстинктом самосохранения у пройдохи было в порядке. Он поспешно отвел взгляд в сторону и сделал вид, будто его моя персона совершенно не интересует. В просторечии это называется «прикинуться ветошью и не отсвечивать».

В общем, прикинулся. И правильно сделал. Чувствуя, как постепенно остываю, я встал и, отстегнув кожух окна, осторожно отодвинув его в сторону, выглянул наружу.

Лес кончился. Теперь вокруг была степь. А еще была ночь и в небе висели две луны. Одна зеленая, большая, а другая синяя, словно губы у перекупавшегося человека, и маленькая. Ночь... Я пригляделся.

Да, ошибки быть не могло. Где-то далеко, на самой границе поля зрения плясали в воздухе сотни, тысячи огоньков. Они собирались в группки, рассыпались в стороны, снова сближались. Я подумал, что их движение здорово напоминает суету членов парламента накануне обсуждения хорошо приплаченного, но совершенно непопулярного в народе закона.

Повернувшись к окну спиной, я спросил:

— Что там было с аркой?

— С аркой? — переспросил Майло. — А что с аркой?

— Ну, как она выглядела, арка, в которую я чуть было не вошел?

Майло развел руками.

— Да обычно. Кости, черепа и прочие атрибуты. В общем, обычная арка страшилок-забывашек. Сумевший через нее пройти, как правило, теряет память и остается у кичевников навсегда. Причем ему, как обращенному, а не пришедшему к кичевникам самостоятельно, присваивается самый низший статус. Он не имеет права выделяться из толпы.

Я испытующе заглянул ему в глаза.

Может, он врет? Да нет, вроде говорит правду. И не мог же он сговориться с анимэшкой? Хотя почему нет? Кто мешал им, пока я был без сознания, сговориться?

Нет, тут недолго и до паранойи... И если так, то, значит, меня и в самом деле поманило, значит, анимэшка меня действительно спасла? А «Мурка» — иллюзия? Но ведь я не мог ошибиться. Там, в мире снов, махом учишься различать, где нормальный, качественный сон, а где сотворенная какой-нибудь зморой иллюзия.

Значит, мелодии на самом деле не существовало? И пути в мой мир тоже нет? Причем все сходится. Все.

Вот только слишком удобно это самой анимэшке. Если я не смогу сейчас вернуться в свой мир, то волей-неволей вынужден буду все-таки придерживаться заключенного с касиком соглашения.

А это...

Я вздохнул.

Ладно, нечего... Плакать буду, когда начнут бить физиономию. Не раньше. А пока надо вернуться к своим баранам, точнее — к насущным делам. И скорее всего там, в густойбище, анимэшка меня все-таки спасла. Да и Майло к этому, надо признать, приложил руку. Кто меня хватал за рукав и пытался не пустить к арке?

Я еще раз взглянул в окно и нейтральным тоном спросил:

— А что это там за огоньки? Зачем они?

— А, это, — даже не сделав попытки на них взглянуть, безразличным тоном сообщил Майло. — Джинны-ученики. Сегодня ночь джиннов-учеников. Безопасная ночь. Самое главное — не поддаваться ни на какие подначивания и все будет в ажуре.

— Какие подначивания?

— Да любые, — сказал мой сопровождающий. — Они могут пообещать какие угодно чудеса, возьмутся исполнить любое желание.

— Любое? Майло улыбнулся.

— Ага. И исполнят, да только — неправильно. Именно этому их и учат в школах джиннов. Морочить голову желающим загадать желание, обманывать их так, чтобы и придраться было нельзя. Понимаешь?

— То есть желание будет исполнено, но так, что не принесет никакого удовольствия?

_ В самом лучшем случае. В худшем... Ну, тут может быть что угодно. Все, допускаемое и не допускаемое фантазией. Главный принцип — ты ни за что не получишь желаемое. Тебя в любом случае обманут.

— Неизбежно? — недоверчиво спросил я.

— Точно.

Я еще раз взглянул на огоньки. Джинны-ученики. Может быть, один из этих огоньков, сумей я его перехитрить, способен вернуть меня в мой мир? Если он к тому же еще и умудрится найти имя анимэшке, я возражать не стану. Пусть останется довольна.

— Но ведь они ученики, — сказал я Майло. — Они еще учатся. Таким образом, существует возможность их обмануть.