Эмиссары

- Перемирие? - Дэсс Урган не произнес, а словно выплюнул это слово. Какое еще, к черту, перемирие?!

- Позавчера чинеты начали переговоры с пришельцами о возможном заключении мира и предлагают принять участие в переговорах и нам, - объяснил Альдо Моностиу. - Так что с сегодняшнего дня действует что-то вроде прекращения огня.

- Я с пришельцами никаких соглашений не подписывал! - отрезал Урган. - И единственные переговоры, которые я бы согласился с ними вести, - это переговоры об их капитуляции! Чтобы они смогли убраться на свою планету. Только я бы все равно похоронил их всех здесь!

- Господин полковник! - вспыхнул Альдо Моностиу.

- Без чинов, - перебил его Урган. - Просто скажите мне все, что хотели бы сказать.

- Я хочу сказать, что у нас впервые появился шанс на восстановление нормальной мирной жизни! Пришельцы обещают...

- О том, что обещают пришельцы, спросите тех, кто погиб под обстрелом или был заживо сожжен в подвале разбомбленного дома! Тогда пришельцы тоже что-то обещали!...

- Не считайте господина маршала трусом или предателем! Но вы должны понимать, он в ответе за все население города! Это десять миллионов человек, которые фактически находятся в заложниках у пришельцев!

- Десять миллионов?! - с издевательской интонацией переспросил Урган. - А сколько там пришельцев - тысяча или меньше?! Это кто у кого должен быть в заложниках?!

- Вы хотите возобновить войну?! Снова платить сотнями жизней за мертвое железо?!

- Да! Иначе наши дети и внуки, если они у нас будут, заплатят тысячекратно! Если бы восемьсот лет назад Гранидой правили такие люди как вы и ваш отец-маршал, Гранида до сих пор была бы под Картагонаром! Или под Баргандом. Ах-ах, они ведь сильнее, они могут ответить репрессиями... Кого и когда это останавливало, если речь идет о свободе нашего народа?!

Альдо Моностиу, задохнувшись от возмущения, попытался вставить хотя бы слово, но Урган не дал ему говорить.

- Молчать! Я еще не закончил! Воюет не техника, а люди! И если пришельцы прячутся за своих технических монстров, значит, они трусы и боятся умирать! Они забыли, что такое настоящая война, надо им об этом напомнить! Пока кровь у них горлом не пойдет!

- Господин полковник! - Альдо Моностиу, наконец, обрел дар речи. - Никаких провокаций - это приказ, строжайший приказ маршала! Вы хотите поставить себя вне закона?! И те двенадцать спецкостюмов для наблюдения за пришельцами! Для чего вы их затребовали?! Если вы готовите нападение, я должен немедленно забрать их назад!

- Я подчинюсь приказу, - с отвращением произнес Урган. - Но я все равно остаюсь при своем мнении.

Глава 30. Избранники судьбы

― Кисо, я люблю эту жизнь! - расчувствовавшийся Ворро сделал еще один глоток скайры. - Мы с тобой попали в мир блаженства! Я просто блаженствую! Ради этого стоило страдать шесть месяцев! Кисо, ты прочувствовал?!

Кисо Неллью молча покачал головой. Он еще не полностью свыкся с тем, что где-то существуют спокойные мирные города, где можно, никуда не торопясь, прогуляться по улице в толпе прохожих, зайти в магазин, проехать пару остановок на трамвае или вот так вот сидеть за столиком в небольшом кафе, пить скайру из фарфоровых чашечек, есть пирожные и смотреть на обтекающую их обычную мирную жизнь.

Конечно, хорошо известная им Ньидерфераза тоже изменилась. Миллионная столица Зеннелайра была вынуждена принять десятки тысяч беженцев из разоренных пришельцами западных провинций, Венселанда и даже Чинерты. На улицах стало больше бродяг, нищих и полицейских патрулей. Цены выросли почти вдвое, а многие продукты вообще исчезли из продажи и выдавались по карточкам. Поток автомобилей, ранее свободно кативших по широким центральным проспектам города, сильно поредел из-за дефицита и дороговизны бензина, а ярко-желтые городские автобусы, из-за полукруглых кабин и зеркалец на далеко вытянутых в стороны стойках всегда напоминавшие Неллью хлопотливых муравьев, были переполнены пассажирами.

Однако Ньидерфераза не сдавалась. Город, прилепившийся к берегу длинного и глубокого озера Кейра-зенне, жил и не терял надежды на лучшее. Зеннелайрцы, которым не впервой было давать приют бездомным и гонимым, не отчаялись и не озлобились. Люди охотно покупали сувенирные спички, куски мыла и прочую мелочь, которыми торговали на раскладках молоденькие девушки и старушки из Комитета по делам беженцев. В переполненных трамваях и автобусах почти не вспыхивало ссор и свар. Даже длинные очереди перед специальными магазинами, где можно было отоварить карточки, были на редкость тихими и спокойными.

Чинетскую делегацию встретили здесь как самых дорогих гостей. Зеннелайр, придя в себя от ужасов войны, громыхавшей за его границами, внезапно ощутил себя последним оплотом погибающей цивилизации Срединного моря. Для местной элиты это осознание, похоже, стало сильнейшим шоком, и то, что нашелся кто-то, способный разделить это бремя, было воспринято с огромным облегчением.