Эмма

— Но выслушайте меня, сэр. — умолял Гай, казалось, пораженный выпадом мистера Эллина. — С вашего позволения, я еще не кончил. Сестра только что вернулась после долгого и утомительного путешествия, которое оказалось безрезультатным. Мой брат Лоуренс поручил несколько ящиков с археологическими экспонатами одному из друзей, который раньше остальных вернулся из нашей экспедиции. Сестра думала, что удивит и обрадует Лоуренса, привезя ящики, чтобы ему не нужно было ехать за ними самому. Но ее поездка не увенчалась успехом, поскольку друга Лоуренса не было дома, а слуги его решительно отказались отдать ей ящики без его распоряжения. Она вернулась, устав до смерти, с пустыми руками, и… и притом брат даже не поблагодарил ее за предпринятые усилия, а дедушка и бабушка сердиты на нее, потому что она уехала вопреки их желанию.

Мистеру Эллину несложно было догадаться, что все это означало семейный скандал, ознаменовавший возвращение мисс Чалфонт домой, скандал, о причинах которого ему уже было известно из намеков миссис Тидмарш: речь явно шла об обручении Эммы с графом Орлингтоном, который, как ожидалось, мог неодобрительно отнестись к выходке своей будущей невесты. Мистер Эллин заметил, что Гай, по всей вероятности, заботясь о репутации сестры, избегал упоминаний о том, что целью ее «долгого путешествия» была Бельгия. Неудовольствие деда и бабушки и неблагодарность Лоуренса показались мистеру Эллину чрезмерно преувеличенными: возможно ли, чтобы в наш просвещенный девятнадцатый век дипломату, делающему успешную карьеру, храброму исследователю и даже пожилым людям не было известно, что теперь молодым женщинам, желающим обучаться языкам или музыке, вполне позволительно путешествовать на континент без сопровождения? Почему же тогда поездку мисс Чалфонт, последовавшей их примеру с целью оказать услугу брату, расценили как в высшей степени недостойное поведение?

Мистер Эллин не стал утруждать себя поисками ответа на этот вопрос. Он не был склонен принимать последствия семейной ссоры как оправдание бессердечия мисс Чалфонт и заявил об этом без обиняков.

— Простите, мистер Чалфонт, но я продолжаю считать поведение вашей сестры постыдным и совершенно непростительным. Однако сейчас это не столь важно, поскольку, благодаря вам и миссис Сайкс, я получил сведения, которые были мне нужны. Я премного обязан вам обоим за содействие.

И вновь Гай не выказал возмущения. Он лишь удрученно произнес:

— Я сожалею больше, чем могу это выразить словами… о том, что произошло. И попробую добиться чего-то более существенного от сестры — я имею в виду, относительно родственников Мартины, существуют они или нет.

— Прошу вас не делать ничего подобного. Я предпочитаю не быть обязанным мисс Чалфонт за какие бы то ни было сведения, которые, возможно, вам удастся у нее получить. Если, судя по вашим словам, — добавил мистер Эллин, полагая, что Эмма не по зубам брату, — она «совершенно выведена из равновесия», я серьезно советую вам не упоминать о нашей встрече, поскольку, в противоположность ей, вы не пренебрегли настоятельной просьбой мачехи.

Мистер Эллин был уверен, что Гай последует его благоразумному совету, хотя тот сказал лишь:

— Но вы не станете возражать, сэр, если я расспрошу своего брата Лоуренса, не слышал ли он об имеющихся у Дирсли родственниках?

Скрепя сердце, мистер Эллин признал про себя, что лучше отложить отъезд из Грейт-Парборо, чем лишиться возможного ключа к разгадке. Более того, ему вспомнилось, что миссис Тидмарш, мимолетно обрисовав личность Лоуренса, намекнула, что в ранней юности ему довелось, как она выразилась, «обжечься на карточной игре»: партнером был один из соседей, лишенный совести игрок. Отец Лоуренса согласился заплатить долги при условии, что сын даст клятву никогда больше не играть с этим господином. Если этот самый «лишенный совести» игрок оказался бы тем же, кто мошеннически обыграл Джорджа Рейнольдса и других на борту «Пандоры», вполне могло случиться, что Лоуренсу известны и какие-нибудь родственники Дирсли.

— Я буду благодарен, если вы это сделаете, — ответил мистер Эллин. — Как скоро вы сумеете сообщить мне, удалось ли вам что-нибудь узнать?

— Боюсь, не раньше половины четвертого. Брата сейчас нет дома, но к трем он вернется.

— Прекрасно. В таком случае, до половины четвертого.

Гай пошел было к двери, но остановился. Не без колебаний он решился задать вопрос:

— Вы сказали, что моя мачеха очень горюет. Она была сильно привязана к Мартине?

— У миссис Чалфонт самое доброе сердце в мире, — произнес мистер Эллин. (Я просто привожу мнение мистера Эллина, не подтверждая его и не оспаривая.) Она полюбила Мартину, и Мартина отвечала ей тем же. Смотреть на них было одно удовольствие. Если мне не удастся найти девочку, не представляю себе, как миссис Чалфонт перенесет этот удар. Она прожила печальную, одинокую жизнь.

Услышав скрытый упрек в его словах, Гай вздрогнул.

— Я был бы рад помочь вам отыскать Мартину. Могу я быть вам полезен каким-либо образом?