Эмма

Судя по репликам мисс Смит, умом она не блистала, однако Эмма ее нашла весьма интересной особой – она напрочь была лишена неловкости и стеснительности, качеств, столь тягостных при первом знакомстве; она держалась просто и открыто, но в то же время ненавязчиво. И потом, она выказывала такую трогательную признательность за то, что ее пригласили в Хартфилд, и так безыскусно восторгалась великолепием обстановки, каждой вещью, настолько превосходящей то, к чему она привыкла, что Эмма нашла новую знакомую не лишенной здравого смысла и решила, что она заслуживает всяческого поощрения. Ее следует возвысить. Кроткие голубые глазки и вся природная прелесть мисс Смит не должны впустую растрачиваться на низшие слои общества Хайбери и его окрестностей. Знакомства, которые она уже успела завязать, не делают ей чести. Вот, например, те друзья, у которых она недавно гостила, – люди в своем роде порядочные; однако знакомство с ними, несомненно, ей вредит. Эмма наслышана была о семействе по фамилии Мартин, так как они арендовали большую ферму у мистера Найтли. Жили они в приходе Донуэлл, что делало им честь, как полагала Эмма, так как знала, что мистер Найтли о них весьма высокого мнения. Но они, скорее всего, люди грубые, неотесанные и совершенно не подходят в знакомые девушке, которой до совершенства недостает самой малости – учености и изысканности. Вот ей-то, Эмме, и следует обратить на это внимание, заняться воспитанием мисс Смит, она отдалит ее от прежних, неподходящих знакомых и введет ее в хорошее общество; она сформирует ее вкусы, суждения и манеры. Дело обещало быть интересным и, несомненно, добрым; такое занятие в высшей степени подходило Эмме, учитывая ее собственное положение, а также избыток свободного времени и сил.

Она столь самозабвенно восхищалась этими ласковыми голубыми глазками, говорила и слушала, строя между делом в голове различные планы, что вечер пролетел незаметно; и общий ужин, которым всегда завершались подобные вечера – обыкновенно она терпеливо просиживала за столом положенное время, молчала и кивала, – был уже подан и накрыт, и, прежде чем она успела распорядиться, стол придвинули поближе к камину. С живостью, несколько даже превосходящей ее обычное гостеприимство, – хотя ее, как и любую хозяйку, радовало славословие друзей по поводу ее внимания и расторопности, – преисполненная новыми мыслями, распоряжалась она за столом, хлопотала и окружала всех лаской и заботой, настойчиво угощая гостей котлетами из цыплят и морских гребешков. Ей было известно, что такое внимание польстит самолюбию благовоспитанных соседей, которые привыкли рано уезжать домой и ложиться спать.

Чувства бедного мистера Вудхауса, как всегда в подобных случаях, подвергались суровому испытанию. Он, разумеется, был хлебосольным хозяином, потому что так было принято в годы его молодости; однако, будучи убежден во вредности ужина, он не без жалости взирал на каждое новое подаваемое кушанье; и, в то время как долг хозяина призывал его угощать гостей, забота об их здоровье заставляла его с сожалением смотреть на то, как они едят.

Он бы еще смирился, если бы гости ели овсяную кашу-размазню, мисочка которой стояла перед ним самим; однако при виде того, как гости уплетали всякие вкусности, он испытывал поистине адские мучения!

– Миссис Бейтс, – говорил он, – позвольте предложить вам яичко. Не бойтесь, одно яйцо всмятку не повредит организму. Сэрль варит яйца всмятку, как никто. Я бы не рискнул предлагать вам яйцо, сваренное другим, но вам бояться нет нужды – видите, яйца очень мелкие. Одно маленькое яичко вам не повредит. Мисс Бейтс, позвольте Эмма положит вам чуточку пирога – буквально крошечный кусочек. Мы всегда подаем пироги с яблоками, причем с сырыми. Можете не опасаться, что в пироге попадется какое-нибудь старое варенье. Заварной крем? Нет, не рекомендую. Миссис Годдард, позвольте я налью вам вина – всего полрюмки. Даже меньше половины, а потом долью водой. Думаю, вам это не повредит.

Эмма не возражала отцу, но потчевала гостей куда более сытными яствами; нынешним вечером ей было особенно приятно доставить им удовольствие. В ее намерения входило порадовать мисс Смит; она вполне преуспела в этом. Мисс Вудхаус считалась в Хайбери столь выдающейся личностью, что перспектива быть ей представленной внушала молодой девушке столько же ужаса, сколько и радости, однако из гостей юная, скромная девушка уходила преисполненной величайшего удовольствия: мисс Вудхаус не только держалась с нею весь вечер чрезвычайно приветливо, но и на прощание – подумать только! – обменялась с нею рукопожатиями!

Глава 4