Эмма

"I am most happy to hear it—but only Jane Fairfax one knows to be so very accomplished and superior!—and exactly Emma's age."	— Очень отрадно слышать это — но одна Джейн Фэрфакс, сколько я знаю, соединяет столь высокие достоинства, как блестящее образование и утонченное воспитание, — и как раз подходит к Эмме по возрасту.
This topic was discussed very happily, and others succeeded of similar moment, and passed away with similar harmony; but the evening did not close without a little return of agitation.	Предмет этот в полном единодушии подвергнут был обсуждению, его сменили другие, столь же значительные — и с тою же приятностью канули в прошлое, однако прежде, чем вечер завершился, мирное течение его опять нарушилось легким всплеском.
The gruel came and supplied a great deal to be said—much praise and many comments—undoubting decision of its wholesomeness for every constitution, and pretty severe Philippics upon the many houses where it was never met with tolerable;—but, unfortunately, among the failures which the daughter had to instance, the most recent, and therefore most prominent, was in her own cook at South End, a young woman hired for the time, who never had been able to understand what she meant by a basin of nice smooth gruel, thin, but not too thin.	Явилась овсянка, а с нею и повод для новых разговоров — пространных восхвалений и отступлений, — категорических утверждений о благотворном ее воздействии на всякий организм и суровых филиппик по адресу тех, которым никогда не удается сварить ее мало-мальски сносно; к несчастью, в числе этих горемык самым свежим и оттого разительным примером, названным его дочерью, оказалась ее же собственная кухарка, молодая особа, нанятая на время их пребывания в Саут-Энде, которая упрямо отказывалась понять, что госпожа ее разумеет под доброю мисочкой овсянки, сваренной без комков, не круто, но и не слишком жидко.
Often as she had wished for and ordered it, she had never been able to get any thing tolerable.	Сколько раз Изабелла ни заказывала ее, она так и не получила вожделенного результата.
Here was a dangerous opening.	Это был неожиданный и опасный поворот.
"Ah!" said Mr. Woodhouse, shaking his head and fixing his eyes on her with tender concern.—The ejaculation in Emma's ear expressed,	— Мда, — молвил мистер Вудхаус, покачивая головою и устремляя на дочь глаза, полные отеческой тревоги.В ушах Эммы это восклицание звучало так:
"Ah! there is no end of the sad consequences of your going to South End.	«Мда!Конца не видно плачевным последствиям твоей поездки в Саут-Энд.
It does not bear talking of."	У меня нет слов».
And for a little while she hoped he would not talk of it, and that a silent rumination might suffice to restore him to the relish of his own smooth gruel.	И несколько мгновений в ней теплилась надежда, что слов и в самом деле не будет и он, помолчав в задумчивости, вновь обретет способность смаковать свою, по всем правилам сваренную овсянку.
After an interval of some minutes, however, he began with,	Однако через несколько мгновений слова все-таки нашлись.
"I shall always be very sorry that you went to the sea this autumn, instead of coming here."	— Я никогда не перестану сожалеть, что ты поехала осенью к морю, а не сюда.
"But why should you be sorry, sir?—I assure you, it did the children a great deal of good."	— Сожалеть, сэр?Но отчего же?Уверяю вас, детям это очень пошло на пользу.
"And, moreover, if you must go to the sea, it had better not have been to South End.	— И скажу больше: ежели так уж необходимо ехать к морю, то, во всяком случае, не в Саут-Энд.
South End is an unhealthy place.	Саут-Энд нездоровое место.
Perry was surprized to hear you had fixed upon South End."	Перри просто поразился, услышав, что ты выбрала Саут-Энд.