Эммануэль. Танцовщица с бульвара Сен-Жермен

— Мне нужно время, — ответила Жад. — Неделя или две, чтобы попрощаться с моими друзьями. Я люблю Ролана, вы же знаете.

— Вы будете любить его всегда. Одна любовь не уничтожает другую. Они добавляются, они обогащают друг друга. Ролан — мой друг. Я горжусь тем, что именно он любил вас до меня.

* * *

Одетая в футболку, доходящую до середины ягодиц, Джина сидела на террасе, согнув одну ногу в колене, и красила ногти на ногах. Ей было все равно, что она выставила свою розовую щель прямо перед носом Ксавье.

Жад прочитала эмоции в глазах своего нового любовника и почувствовала беспокойство оттого, что ей нужно было представить ему Джину. Ее подруга улыбнулась, серебристые искорки заиграли в ее глазах, и она склонила голову.

— Вы брат Жад? — спросила она.

— В некотором роде, — ответил Ксавье. — А вы ее подруга?

Джина кивнула головой, потянулась и пробежала чувственной рукой по одной из своих грудей.

— Брат моего друга — мой друг, — сказала она.

Ксавье сел у ног Джины и взял флакончик с лаком для ногтей.

— Я закончу, — сказал он и начал наносить красный лак на ногти, оставшиеся ненакрашенными.

Джина наклонилась вперед, показывая свою грудь в вырезе майки и восхищаясь работой художника.

— Вы настоящий мастер педикюра, — сказала она Ксавье. — Теперь мы должны сделать мне маникюр.

Она грациозно положила свои маленькие руки на бедра Ксавье. Он засмеялся и повиновался ее прихоти, поглаживая ладонь итальянки своими длинными тонкими пальцами.

— А макияж вы тоже умеете делать? — озорно спросила Джина. — Я хочу, чтобы мои губы были окрашены в гранатовый цвет, причем я имею в виду все мои губы.

— Я также эксперт в области массажа, — вполне серьезно ответил Ксавье.

Жад была рада, что Джина и Ксавье уже затеяли эротическую игру. Она любила их обоих. И они должны были любить друг друга. Она встала за стулом своей подруги, подняла ее футболку и показала грудь с розовыми сосками.

— Посмотрите. Груди Джины очень нуждаются в массаже, — заявила она. — Они такие тяжелые! Им нужно расслабиться. Сначала я займусь ими, а потом наступит ваша очередь. Джина потом нам скажет, у кого лучше получилось.

Руки Жад начали нежно массировать груди Джины. Ее ногти дразнили соски молодой итальянки, которая полностью отдалась этой процедуре, чувственная и пассивная, как мурлыкающая кошка.

Ксавье взял ногу Джины, погладил подошву и щиколотку, а потом сладострастно обхватил губами большой палец. Джина извивалась и стонала от удовольствия. Другую свою ногу она пристроила на холм, образовавшийся на шортах Ксавье.

Увидев Ксавье и Джину такими возбужденными, Жад почувствовала себя вполне подогретой. Она решила стать связующим звеном между ними. Девушка села между ног Джины, прикоснулась губами к ее возбужденному клитору, а пальцами обхватила член Ксавье. Лаская их обоих, она обладала ими одновременно, как будто предлагая их друг другу. Опьянение своей властью буквально переворачивало ее.

Когда Ксавье проник в Джину, именно она стала руководить их оргазмами.

20

Жад не было никакой необходимости объяснять Ролану свою внезапную страсть к Ксавье.

— Ты уедешь? — спросил он.

— Скоро. Через несколько дней. Я хочу, чтобы у нас было время попрощаться. Но мы ведь обязательно встретимся снова, не так ли? Чувство к Ксавье никогда не уничтожит мою любовь к тебе.

Ролан не попытался удержать ее. С тех пор как Жад познакомилась с Ксавье, его зеленые глаза сияли каким-то незнакомым огненным блеском. Они потеряли холодность и гладкость полированного нефрита. Неудовлетворенное желание замутило их и придало им вид темного грубого камня, найденного в русле ручья. Хотя Жад еще не было и двадцати лет, ее страсть к Ксавье не имела ничего общего с лесным пожаром, что обычно опустошает подростков. «Цыганка могла бы, наверное, прочитать все это по линиям ее руки», — подумал Ролан, хотя он и не слишком был склонен ко всяким иррациональным верованиям. Жад неизбежно ускользала от него.

Он решил организовать для нее прощальную вечеринку, самую большую despedida[30], которая когда-либо случалась в Finca Verde. Он вызвал из Сан-Хосе три группы mariachis[31]: одну — для гостиной, одну — для бассейна и еще одну — для пляжа. Он заказал молочных поросят, которых предстояло зажарить на вертеле. Приглашены были все — друзья, соседи, campesinos[32] и знатные персоны.

* * *

Ольга и Мигель Мора прибыли на следующий день. Мигель уже получил развод.

— Как раз вовремя, — пояснил он. — Моя бывшая жена только что вернулась из Центра по снижению веса в Калифорнии. Она потеряла килограмм тридцать и теперь похожа на девочку-подростка… А я не педофил, — добавил он, самодовольно ощупывая зад своей новой подруги.

А вот та не собиралась таять, сидя на дурацких диетах. Ее зад был упругим и вызывающим, полным и круглым, как два арбуза.

— Я настоящая гурманка, — прошептала Ольга, разжевывая засахаренный инжир, — и Мигелю нравится, что я в теле.

Жад даже показалось, что грудь ее подруги стала еще больше. Сколько она весила? И где она только находит белье такого размера?