Эмоции и чувства

В то же время Ушинский не видит психологического различия между ужасом и отчаянием: и то, и другое характеризуют полную безнадежность. Будет ли эта безнадежность приводить к ужасу или отчаянию, зависит от того, как человек глядит на предстоящее ему несчастье: если он измеряет его величину, то испытывает отчаяние, если же он измеряет его приближение, то им овладевает ужас. В обоих случаях он страдает, но от разных причин: в отчаянии – от самого несчастья, в ужасе – от его неизбежности и его приближения, перед которыми силы человека слабеют.

Здесь можно не согласиться с великим педагогом. Отчаяние возникает тем сильнее, чем больше слабеют силы человека, сопротивляющегося какому-то несчастью, и чем неизбежнее оно становится. А ужас как раз определяется величиной предстоящей опасности.

7.2. Удовлетворение и радость

Удовлетворение

В «Словаре русского языка» С. И. Ожегова удовлетворение определяется как чувство (переживание) удовольствия, которое испытывает тот, чьи стремления, желания, потребности удовлетворены, исполнены. Важно подчеркнуть, что удовлетворение не является физическим удовольствием, которое отражает положительный эмоциональный тон ощущений. Это психическое удовольствие, которое сродни положительному эмоциональному тону впечатлений. Главное в генезисе этого удовольствия – достижение цели.

Высшее удовлетворение называется восхищением, восторгом. Трогательно-восторженное состояние, обычно проявляемое сентиментальными людьми в отношении маленьких детей, называется умилением. В психологии оно остается практически не изученным феноменом.

Если обычное удовлетворение может ничем внешне не проявляться, то восхищение, восторг выражаются в различных психомоторных реакциях (мимике, позе, криках, аплодисментах и т. п.).

Вот как описано восхищение пением Якова-Турка в рассказе И. С. Тургенева «Певцы»:

«Все вдруг заговорили шумно, радостно. Обалдуй подпрыгнул кверху, залепетал, замахал руками, как мельница крыльями; Моргач, ковыляя, подошел к Якову и стал с ним целоваться; Николай Иваныч приподнялся и торжественно объявил, что прибавляет от себя еще осьмуху пива; Дикий Барин посмеивался каким-то добрым смехом, которого я никак не ожидал встретить на его лице; серый мужичок то и дело твердил в своем уголку, утирая обеими руками глаза, щеки, нос и бороду: “А хорошо, ей-богу хорошо, ну, вот будь я собачий сын, хорошо!”, а жена Николая Иваныча, вся раскрасневшая, быстро встала и удалилась».[55]

Радость

Пытаясь определить сущность радости, психологи испытывают значительные затруднения. Поэтому некоторые из них, идя от противного, пытаются понять – чем она не является. В. С. Дерябин (1974), Е. Шехтель (Schachtel, 1959), С. Томкинс (Tomkins, 1962), К. Изард (2000) не сводят радость к чувству сенсорного удовольствия (эмоциональному тону ощущений). Последний, как отмечает В. С. Дерябин, локализован по органам чувств, в то время как радость не имеет локализации, она захватывает весь организм. Кроме того, радостно настроенный человек испытывает неудовольствие от вкуса хинина и удовольствие от запаха цветов. Как пишет К. Изард, «вряд ли вы отправитесь на поиски радости в ближайшее кафе-мороженое» (2000, с. 147). Радость и положительный эмоциональный тон ощущений и впечатлений возникают на разных уровнях эмоциональной сферы.

В. Квин (2000) определяет радость как активную положительную эмоцию, выражающуюся в хорошем настроении и ощущении удовольствия. В том, что при радости у человека хорошее настроение, спорить не приходится. Однако достаточно ли этого, чтобы определить радость? Разве всякое хорошее настроение – обязательно радость?

В литературе отмечается, что эмоция радости сопровождается снижением враждебности к другим людям или даже появлением к ним чувства любви. Я помню случай, когда тренер одной волейбольной команды мастеров, у которого сложились со мной весьма неприязненные отношения, после того, как его команда выиграла тяжелейший матч за медали, на радостях позабыл все прежние обиды и готов был обниматься со мной.

Еще одним проявлением радости может быть повышение альтруизма. В исследовании Андервуда, Мура и Розенхана (Underwood, Moore, Rosenhan, 1972) дети были разделены на две группы. Одну группу просили думать о приятных вещах, другую – о неприятных. После этого в индивидуальном порядке детям сообщали, что у них есть возможность взять некоторое количество денег из стоящего рядом контейнера и что при желании они могут оставить часть денег детям, которые не участвовали в эксперименте. Оказалось, что дети, размышлявшие о приятном, оставили больше денег другим детям, чем те дети, которые думали о неприятном.