Читаем Эмоциональная память полностью

ЛИКА. Когда я уезжаю, вы пишите мне такие смешные, такие замечательные письма, о том, как вам недостает моего присутствия, как вас снедает желание увидеться со мной вновь.

ЧЕХОВ. Мне всегда ужасно вас недостает. По такой, как вы, очень легко заскучать.

ЛИКА. А когда я возвращаюсь, вы вроде бы искренне счастливы видеть меня.

ЧЕХОВ. Я всегда счастлив видеть вас. Как и все. Ваша компания всем в радость.

ЛИКА. Но потом вы опять отходите. Не так и далеко. Но достаточно далеко, чтобы я пребывала в недоумении. Гадала, как все это понимать. Я никогда не знаю наверняка, как себя с вами вести.

ЧЕХОВ. Будьте сама собой.

ЛИКА. Я с радостью, если вы ответите тем же. Но вы не отвечаете. И это совершенно выбивает меня из колеи. Небо красное. Луна только встает. Почему так темно?

ЧЕХОВ. Лика? Что такое? Вы плачете?

ЛИКА. Нет.

ЧЕХОВ. Я вас расстроил? Какой же я идиот. Всегда был таким. Я что-то чувствую, только когда пишу. В реальной жизни, с людьми я бесчувственный чурбан.

ЛИКА. Вы еще и раздражаете. С вами никогда не знаешь, на каком ты свете. Нет, понятно, конечно, что вы веселый, обаятельный, милый, и вроде бы я вам небезразлична. Женщины постоянно бросаются вам на грудь и влюбляются в вас. Но на самом деле я ничего не знаю.

ЧЕХОВ. В каком смысле?

ЛИКА. Неважно. Мне пора спать. Наверное, эта собака вновь будет выть всю ночь. Это дурной знак – воющая ночью собака. Я такая суеверная. Боюсь трех горящих свечей и числа тринадцать. Я знаю, что не смогу уснуть. Буду метаться и ворочаться с боку на бок, оценивая собственную никчемность. Иногда, когда я не могу спать и смотрю в темноту, мне кажется, что я различаю в ней два красных глаза, которые смотрят на меня. Это глаза дьявола. Извините. Я болтаю ни о чем, потому что мне не хочется прощаться с вами.

ЧЕХОВ. Лика, позвольте дать вам совет. Никогда не доверяйте писателю. Если на то пошло, никогда не доверяйте и врачу. И тем более никогда не доверяйте писателю, который еще и врач.

ЛИКА. Можете вы перестать шутить, хотя бы на минуту? Вы всегда шутите. Особенно, когда случается что-то дурное. Что-то умирает, а вы шутите. Это все очень, очень странно.

ЧЕХОВ. Случилось что-то дурное?

ЛИКА. Еще нет.

ЧЕХОВ. Знаете, я бы ни за что на свете не стал вас расстраивать. Вы мне очень дороги, честное слово. И быть несчастной вам совершенно незачем. Вы – красивая девушка. Интеллигентная и добрая. Из всех подруг сестры вы у меня на первом месте. Вас я люблю дразнить больше всех остальных. У меня всегда поднимается настроение, когда вы в доме. А когда вы уезжаете, возникает пустота. Вас здесь очень любят.

ЛИКА. Любят? Меня любят?

ЧЕХОВ. Абсолютно.

ЛИКА. Но что это значит?

ЧЕХОВ. В каком смысле, что это значит?

ЛИКА. Когда вы говорите, что любите меня, как мне понимать ваши слова?

ЧЕХОВ. Подождите. Позвольте мне принести толковый словарь. И мы легко с этим разберемся.

ЛИКА. Перестаньте! Перестаньте притворяться глупцом.

ЧЕХОВ. Я не притворяюсь глупцом. Я на самом деле глупец.

ЛИКА. Наверное, это не имеет значения. Может, безнадежная любовь самая лучшая. (Пауза). Допустим, я кого-то нашла.

ЧЕХОВ. Нашли кого-то? В смысле, на улице?

ЛИКА. Допустим, у меня кто-то есть.

ЧЕХОВ. Кто-то есть?

ЛИКА. Кто-то еще. Кто мне не безразличен. Помимо вас. С кем я могу быть. Как вы на это отреагируете?

ЧЕХОВ. Конечно, у меня разобьется сердце. Но при этом я буду рад за вас. Потому что вы – восхитительный человек, и я хочу, чтобы вы были счастливы. Так вы кого-то нашли?

ЛИКА. Да. Но он меня не нашел. И, думаю, не найдет никогда.

ЧЕХОВ. Тогда он на удивление глуп.

ЛИКА. Да. Но я думаю, что с этим мы уже определились. (Пауза). Иногда я думаю, что хочу выйти на сцену или совершенствовать мой певческий голос, посвятить жизнь опере, искусству, в каком-то смысле, как вы посвящаете свою писательству. Я безмерно восхищаюсь людьми, которые могут творить. Но потом думаю, а может, я для этого недостаточно хороша? Что мне тогда делать? Как это будет нелепо, работать в поте лица и обнаружить, ты совсем и не так хороша, как должно. Какое это будет унижение. И тогда я думаю, может, желание у меня совсем иное, может, я хочу найти кого-то и отдать ему сердце, душу, разум и плоть, отдать себя целиком одному человеку, и в этом будут смысл и значение моей жизни.

(Пауза).

ЧЕХОВ. Знаете, это удивительно, как же много этим вечером светлячков. Не думаю, что я когда-нибудь видел их в таком количестве.

(Пауза).

ЛИКА. Я проводила время с Потапенко.

ЧЕХОВ. Потапенко – милейший человек и хороший писатель.

ЛИКА. Да. А еще я очень ему нравлюсь.

ЧЕХОВ. Вы всем очень нравитесь. Иначе и быть не может.

ЛИКА. Я нравлюсь ему больше, чем вам.

ЧЕХОВ. Никому вы не нравитесь больше, чем мне.

ЛИКА. Во всяком случае, он это показывает.

ЧЕХОВ. Правда? Он показывает это в присутствии жены?

ЛИКА. Вам доставляет удовольствие причинять мне боль?

ЧЕХОВ. Я причинил вам боль? Вам больно, потому что у Потапенко есть жена? Это дурной тон – упоминать, что у человека есть жена?

ЛИКА. Я уверена, что Потапенко любит меня.

ЧЕХОВ. Я понимаю, почему так вышло.

ЛИКА. И для вас это не проблема?

Перейти на страницу:

Похожие книги

Калигула. Недоразумение. Осадное положение. Праведники
Калигула. Недоразумение. Осадное положение. Праведники

Трагедия одиночества на вершине власти – «Калигула».Трагедия абсолютного взаимного непонимания – «Недоразумение».Трагедия юношеского максимализма, ставшего основой для анархического террора, – «Праведники».И сложная, изысканная и эффектная трагикомедия «Осадное положение» о приходе чумы в средневековый испанский город.Две пьесы из четырех, вошедших в этот сборник, относятся к наиболее популярным драматическим произведениям Альбера Камю, буквально не сходящим с мировых сцен. Две другие, напротив, известны только преданным читателям и исследователям его творчества. Однако все они – написанные в период, когда – в его дружбе и соперничестве с Сартром – рождалась и философия, и литература французского экзистенциализма, – отмечены печатью гениальности Камю.В формате a4.pdf сохранен издательский макет.

Альбер Камю

Драматургия / Классическая проза ХX века / Зарубежная драматургия
Своими глазами
Своими глазами

Перед нами уникальная книга, написанная известным исповедником веры и автором многих работ, посвященных наиболее острым и больным вопросам современной церковной действительности, протоиереем Павлом Адельгеймом.Эта книга была написана 35 лет назад, но в те годы не могла быть издана ввиду цензуры. Автор рассказывает об истории подавления духовной свободы советского народа в церковной, общественной и частной жизни. О том времени, когда церковь становится «церковью молчания», не протестуя против вмешательства в свои дела, допуская нарушения и искажения церковной жизни в угоду советской власти, которая пытается сделать духовенство сообщником в атеистической борьбе.История, к сожалению, может повториться. И если сегодня возрождение церкви будет сводиться только к строительству храмов и монастырей, все вернется «на круги своя».

Всеволод Владимирович Овчинников , Екатерина Константинова , Михаил Иосифович Веллер , Павел Адельгейм , Павел Анатольевич Адельгейм

Приключения / Публицистика / Драматургия / Путешествия и география / Православие / Современная проза / Эзотерика / Документальное / Биографии и Мемуары