Если оставить в стороне метафоры, то получается следующее: человек чаще всего принимает решения таким образом, чтобы минимизировать количество возможных страданий. Вот сидит нищий и просит милостыню. В каком случае я буду мучиться больше, если дам ему деньги или если не дам? Пожертвую 50 рублей, и жадина внутри меня получит пощечину и чуть всплакнет. Не пожертвую – и хороший добрый человек внутри меня получит монтировкой по голове и заревет во весь голос. Значит, нежелание терпеть боль от страданий добряка и заставляет жертвовать. Человек хочет минимизировать количество получаемого дискомфорта и отдает нищему деньги. И его ребенок (жена/друг/мать…) не съест лишнюю конфету или витаминку, зато жертвователь, в ту минуту, когда подаст нищему милостыню, почувствует себя хорошо. Не это ли и есть предпочтение своих личных интересов интересам других, то есть эгоизм?
Может ли «душевная» боль быть сильнее физической? Если да, то тогда героических поступков попросту не существует. Вот поймали революционера и под страхом смерти требуют выдать остальных, пусть даже так, чтоб те не узнали. Что для пленника субъективно воспринимается больнее? Потерпеть немного, пока убивают, или всю жизнь потом осознавать, что предал собратьев? От этого и зависит решение. И тогда мы не можем сказать, что тот, кто выдал своих, трусливый, а смолчавший – мужественный. Просто субъективно у этих людей разные ответы на вопрос, что будет больнее: умирать, не предав, или предать и потом с этим жить. И для некоторых мысль о том, чтобы предать единомышленников и провести остаток дней в осознании собственного ничтожества, настолько ужасна, что они, забыв про себя, про своих родственников, которые будут страдать без них, выбирают молчание и смерть. Не это ли и есть отказ от каких-либо действий вследствие страха, то есть трусость?
Чувство вины – переосмысление судьей бойцовского клуба неверно принятого решения о присуждении победы не той субличности, которой стоило бы.
Вежливые люди оставляют чаевыеСогласно теории бойцовского клуба, все люди эгоисты. Но тогда встает следующий вопрос: почему в своем эгоизме человек почти всегда подставляет под удар близких людей, а не чужих?
Итак, мужчина заходит в ресторан, вкусно кушает и просит его рассчитать. Как воспитанный человек он оставляет чаевые, скажем, 50 рублей. Вообразим гипотетический диалог его щедрости с жадностью, со стороны наблюдающих эту картину:
– Зачем он это сделал? – восклицает жадность, – ведь он только что лишил нас этих денег.
– Это не те деньги, отсутствие которых мы ощутим, – ответит щедрость, – зато официант порадуется, он ведь трудился, и его труд должен быть вознагражден. Оклад у него копеечный, он только на этих чаевых и зарабатывает.
– Ну хорошо, мы не ощутим отсутствие этих денег, пусть они нам не нужны, так нужны нашим близким. Лучше бы мы купили другу или подруге мороженое. Не говоря уже о самых близких.
– У нас есть деньги и на это, купим и им.
– И давно ли мы так делали?
– Мы хорошие люди и часто так делаем. Так что хватит и близких порадовать, и на чай оставить.
– Но ведь запас ценных ресурсов ограничен! Официант не умирает с голоду и, скорее всего, отложит эти 50 рублей на какой-нибудь свой каприз. Так почему это сможет сделать он, а не кто-то из нашего круга? Ведь радости лишними не бывают, а на них нужны деньги. Почему любовь к людям выражается в стремлении помочь или порадовать кого-то чужого, а не своего?
Если это место постоянных обедов и неохота, чтоб в следующий раз в суп плюнули – здесь все понятно. Но если человек просто случайно зашел, никогда больше здесь не появится, зачем он оставляет чаевые? Что-то подсказывает, что зачастую дело вовсе не в стремлении помочь, а в том, чтобы не выглядеть идиотом и не терпеть косые взгляды, мол, каким же надо быть жмотом, чтоб ни копеечки не оставить. В бойцовском клубе только что победил воспитанный культурный человек, а любящий отец/муж/друг вытирает слезки и ждет следующего раза.
Почему же роли, которые люди играют для самого близкого круга, оказываются всегда самыми ущемленными? Почему бы не откладывать эти 50 рублей каждый раз в отдельный кармашек? Пусть он кушает вне дома только 6 раз в месяц. Тогда чаевых набегает 300 рублей, а это 3600 в год. И это ведь подсчеты по-минимуму, но чем не подарок кому-нибудь из знакомых на Новый год? Почему человек выбирает остаться в итоге хорошим для незнакомых официантов, но плохим для тех, с кем общается каждый день? Ну или не плохим, а хотя бы не настолько хорошим, насколько можно было бы?
Теория бойцовского клуба объясняет, что делает всех людей эгоистами, но, к сожалению, не дает ответа, почему от этого эгоизма чаще страдают близкие, а не чужие.
Человек не хочет ругаться ни с кем посторонним, сдерживает свою злость на людях и откровенно выражает и даже вымещает на близких.