Эмоциональный интеллект лидера

Илья постоянно увязает в том, что происходит, и это заметно. Вот он о чем-то говорит с внутренним напряжением, у него напряженная внутренняя сцена. Рассказывает о своем оппоненте, которого совершенно не понимает, и глаза наливаются кровью. Постепенно начинает это бурно переживать. Но вдруг задумывается и превращается в застрявшую в янтаре муху. А если уж во что-то вцепится, то все, как бульдог – не оторвать.

На любую жизненную ситуацию у Ильи один ответ: наращивать внутреннее напряжение. Он похож на советскую скороварку.

Спрашиваю:

– Илья, как вы пар выпускаете? Где у вас этот клапан, чтоб вот это – пфффф?..

– Взрываюсь иногда. Кидаюсь стульями. Недавно масленку разбил, масло к потолку прилипло…

Немудрено. Если у человека столько энергии и при этом он все время себя сдерживает, взрывы неизбежны. Если бы Илья был бригадиром на стройке, это была бы для него классная работа. Ему не хватает самовыражения, нужны бурные эмоции.

– Еще дрова люблю рубить. В зал хожу.

Штанга хоть немного помогает ему сбросить это каменное напряжение, когда сводит мышцы. Но не станешь же перед каждым рабочим днем три часа проводить в спортзале.

У Ильи – и телесно, и эмоционально – дефицит гибкости. Его надо как-то «массировать», разминать, иначе возникает эта каменная плотность, эта угрожающая взрывная неуравновешенность.

Легко представить, что сложные айтишные задачи, требующие углубленного внимания, Илья решает хорошо. Лишь бы потом не пришлось ничего докладывать устно. Тем более – доказывать. Если приходится долго разговаривать, Илья как будто застревает в какой-то борозде, из которой сложно выбраться. Его мотор работает напряженно, но вхолостую, а если происходит движение, то уже после того, как нужный пункт остается позади.

Как же Илье избежать «залипаний»? Полностью – не удастся. Но «массировать» его можно и нужно. И вместо обучения «управлению гневом», за которым Илья пришел, мы переходим к сеансу гибкости.

Именно гибкость позволяет нам выбирать, как реагировать на ситуацию. Иногда мы все знаем и понимаем (Илья – человек с хорошей осознанностью), но привычки эмоций и тела заставляют нас действовать по инерции.

Чем более разнообразны наши реакции, тем точнее мы отвечаем на ситуацию и тем тоньше наше соответствие другому человеку. О гибкости мы еще поговорим в седьмой главе.

Интуиция

Костя – инвестиционщик. Он порывистый, высокий, выглядит совсем молодо, хотя ему под полтинник. Очень быстрый: «Все понял, давайте дальше». Костя приехал в Калифорнию, думал, там пойдет как в России, а все пошло не так. Совсем не так. У Кости возникло ощущение, что «с ним начало случаться». Не просто одна-две неудачные покупки, а ощущение пробоя. Затеял очень успешный, с его точки зрения, проект, вложил кучу денег, и не взлетело. Назначил одного, другого, третьего – не работают как надо.

Реакция на эти потери у Кости отчасти паническая. Вдруг оказалось, что он раним, и ему это совсем не нравится. Костя всегда дорожил своим доверием к миру и считает, что его подвело ощущение успешности и вера в то, что он везде легко адаптируется. Он очень боится, что полоса невезения может оказаться широкой. Или что он пойдет по ней не поперек, а вдоль…

Костя воспринимает мир как источник быстрого дохода и расхода и понимает, что долгих испытаний просто не выдержит.