Empire of Liberty: A History of the Early Republic, 1789-1815

По иронии судьбы федералисты должны были испугаться новых иммигрантов 1790-х годов. В начале десятилетия именно федералисты, особенно федералисты-спекулянты землей, больше всего поощряли иностранную иммиграцию. Республиканцы Джефферсона, напротив, относились к массовой иммиграции более осторожно. Поскольку республиканцы верили в более активную практическую роль людей в политике, чем федералисты, они беспокоились, что иммигранты могут не обладать необходимой квалификацией для поддержания свободы и самоуправления. В своих "Заметках о штате Виргиния" (1785) Джефферсон выразил обеспокоенность тем, что слишком много европейцев приедет в Америку с монархическими принципами, что может превратить общество и его законы в "разнородную, бессвязную, отвлеченную массу". Полагаясь на естественный прирост населения, правительство Америки, по мнению Джефферсона, станет "более однородным, более мирным, более прочным".19

Тем не менее большинство американцев приняли идею о том, что Америка представляет собой убежище для угнетенных всего мира, и в 1790-е годы в Соединенные Штаты хлынуло около ста тысяч иммигрантов.20 Во время дебатов в Конгрессе по поводу натурализации американцы боролись с желанием принять этих иммигрантов, с одной стороны, и опасениями, что их захлестнут неамериканские идеи, с другой.

Радикальная революционная приверженность добровольному гражданству и экспатриации - идее, что человек может отказаться от статуса подданного и стать гражданином другой страны, - усугубила эту дилемму. В отличие от англичан, которые придерживались идеи вечного подданства - раз англичанин, то всегда англичанин, - большинство американцев неизбежно признавали право на экспатриацию. Но их беспокоило, что натурализованные граждане, присягнувшие на верность Соединенным Штатам, могут впоследствии переметнуться в другую страну. И их беспокоили американские экспатрианты, которые хотели быть принятыми в Соединенные Штаты в качестве граждан. На фоне подобных примеров американская концепция добровольного гражданства казалась тревожно капризной и открытой для злоупотреблений.21

Хотя в 1790 году Конгресс принял довольно либеральный закон о натурализации, требующий всего два года проживания для свободных белых людей, он вскоре изменил свое мнение под влиянием Французской революции. Федералисты и республиканцы поддержали Закон о натурализации 1795 года, который увеличивал срок проживания до пяти лет и требовал от иностранцев, желающих получить гражданство, отказаться от любого дворянского титула, который они могли иметь, и предоставить доказательства их хорошего морального облика и преданности Конституции Соединенных Штатов.

Однако прошло совсем немного времени, прежде чем федералисты поняли, что большинство иммигрантов, особенно те, кого Гаррисон Грей Отис назвал "ордами диких ирландцев", представляют собой явную угрозу для стабильного и иерархического общества, каким, по их мнению, должна была стать Америка. К 1798 году прежний оптимизм федералистов, приветствовавших иностранную иммиграцию, сошел на нет. Поскольку эти массы новых иммигрантов с их беспорядочными и якобинскими идеями были "главной причиной всех наших нынешних трудностей", - заключили федералисты в самом пессимистичном припеве, который фактически отвергал один из главных постулатов Революции, - "давайте больше не будем молиться, чтобы Америка стала приютом для всех народов".22

Некоторые конгрессмены-федералисты, такие как Роберт Гудлоу Харпер из Южной Каролины, считали, что "настало время, когда следует объявить, что ничто, кроме рождения, не дает человеку права на гражданство в этой стране".23 Хотя большинство конгрессменов считали, что предложение Харпера зашло слишком далеко, в итоге они все же приняли довольно радикальный закон о натурализации. Закон о натурализации от 18 июня 1798 года увеличил срок проживания, необходимый для того, чтобы иностранец мог подать заявление на получение гражданства, с пяти до четырнадцати лет, обязал всех иностранцев регистрироваться в окружном суде или у агента, назначенного президентом, в течение сорока восьми часов после прибытия в Соединенные Штаты и запретил всем иностранцам, являющимся гражданами или подданными государства, с которым Соединенные Штаты находятся в состоянии войны, становиться американскими гражданами.