Empire of Liberty: A History of the Early Republic, 1789-1815

Эти ассоциации стали самосознательной заменой традиционным актам индивидуальной и частной благотворительности, которые теперь описывались как импульсивные и произвольные. Организуясь "по системе, которая исследует, обдумывает и чувствует ответственность перед обществом", благотворительные ассоциации, как заявил в 1811 году преподобный Эдвард Дорр Гриффин из Массачусетса, были "лучшим хранилищем наших даров" и гораздо более эффективными, чем "маленькие и широко разбросанные потоки индивидуальной благотворительности".47

Поскольку федералистская и республиканская элита, создавшая эти институты, видела в них лишь продолжение своей общественной роли лидеров общества, они называли их государственными учреждениями, призванными содействовать общественному благу. Но по мере того как государство утрачивало контроль над своими творениями, а идея единого общественного блага теряла свою последовательность, эти и другие подобные организации, как и чартерные колледжи, стали рассматриваться как частные. Подобные гуманитарные и благотворительные ассоциации представляли собой зачатки того, что сегодня называют "гражданским обществом" - тысячи учреждений и организаций, стоящих между человеком и правительством. Это зарождающееся гражданское общество в ранней Республике стало основным средством, с помощью которого американцы смогли, по крайней мере в некоторой степени, укротить и управлять почти анархическим буйством своего кипящего, бурлящего общества.

Добровольные ассоциации в ранней Республике возникали для удовлетворения всех человеческих потребностей - от нью-йоркского "Общества содействия освобождению рабов и защиты тех из них, кто был или может быть освобожден" до филадельфийского "Общества помощи бедным и бедствующим капитанам кораблей, их вдовам и детям". Существовали механические общества, гуманные общества, общества по предотвращению нищенства, приюты для сирот, миссионерские общества, морские общества, общества трактатов, библейские общества, ассоциации воздержания, субботние группы, общества мира, общества по борьбе с пороком и безнравственностью, общества помощи бедным вдовам, общества содействия развитию промышленности, в общем, общества практически для всего, что было хорошего и гуманитарного.48

Некоторые из этих организаций, например многочисленные общества помощи иммигрантам, возникшие в городах, преследовали как социальные, так и гуманитарные цели. Но большинство из них были благотворительными обществами, изначально организованными патерналистски настроенной городской элитой, такой как Джон Джей, Ной Вебстер и Бенджамин Раш, чтобы справиться со всеми человеческими бедами, которые, как подсказывала им вновь проснувшаяся доброжелательная совесть, они обязаны были облегчить. Эти множащиеся общества лечили больных, помогали трудолюбивым беднякам, приютили сирот, кормили заключенных должников, строили хижины для потерпевших кораблекрушение моряков и, в случае Массачусетского гуманного общества, даже пытались реанимировать тех, кто страдал от "подвешенного состояния", то есть тех, кто, как жертвы утопления, казался мертвым, но на самом деле таковым не был. Страх быть похороненным заживо был серьезной проблемой в то время. Многие, подобно Вашингтону на смертном одре, просили, чтобы их тела не были немедленно захоронены на случай, если они окажутся в состоянии "подвешенной анимации".

В 1788 году доктор Раш заявил духовенству, что, каковы бы ни были их доктринальные разногласия, "вы все едины в насаждении необходимости нравственности", и "от успеха или неудачи ваших усилий в деле добродетели мы ожидаем свободы или рабства нашей страны". Это послание повторялось снова и снова на протяжении последующих десятилетий. Столкнувшись с такой огромной ответственностью за привитие нравственности, религиозные группы и другие люди откликнулись на это дело с евангельским рвением и энтузиазмом, которые выходили за рамки того, что мог себе представить Раш или кто-либо другой в 1788 году. Все священнослужители осознали, что больше не могут полагаться на обличение вины общества в иеремиадах; не могут рассчитывать на реформирование лишь "лучшей части" общества в надежде, что это увлечет за собой остальных; не могут просто использовать правительство для создания нужного "морального эффекта". Простые люди сами должны были быть мобилизованы на борьбу за добродетель путем создания местных обществ нравственности, которые в 1812 году великий евангелический проповедник из Новой Англии Лайман Бичер назвал "дисциплинированным нравственным ополчением".49