Empire V. Бэтман Аполло

В ее отвесных каменных стенах были прямоугольные углубления, похожие на окна. Стоило остановить на таком окне взгляд, и оно делалось прозрачным. За одним была ночная улица, горящая разноцветным неоном. За другим — дом у реки, лес и вечернее небо. За третьим — разноцветные домики на сваях возле утреннего моря. Все выглядело совершенно настоящим. Вот только области пространства, которые я таким образом обнаруживал, никак не могли соседствовать друг с другом…

— Если ты будешь открывать все двери, — сказал Озирис, — мы застрянем здесь надолго.

Дверями он назвал то, что показалось мне окнами.

— Что мне надо делать? — спросил я.

— Смотри вперед.

Как только я повернулся, стало видно место, к которому приближалась наша лодка. Это было такое же прямоугольное углубление в камне. Только перед ним была отмель и заросший кустами пригорок с песчаной тропинкой. На берегу была маленькая дощатая пристань — и лодка плыла к ней сама.

Я уставился в темный прямоугольник — и через несколько секунд увидел Москву.

— Там Москва, — сказал я. — Это хорошо?

— Мне никак, — ответил Озирис. — Я туда не собираюсь. Прыгай!

Лодка прошла мимо пристани, и мы перепрыгнули на серые доски. Лодка поплыла дальше в туман. Софи теперь нигде не было видно. Я старался не думать о ней, но был почему-то уверен, что она до сих пор рядом.

— А куда вы собираетесь? — спросил я. — Если не в Москву?

— Подожди, — сказал Озирис. — До двери еще дойти надо.

К этому, как мне казалось, не было никаких препятствий — аккуратная песчаная тропинка поднималась от пристани прямо к прямоугольнику входа.

Но случилась странная вещь.

Когда Озирис, шедший впереди меня, добрался до середины пригорка, раздался смачный щелчок, похожий на компьютерный спецзвук, сообщающий о чем-то неприятном.

Озириса отбросило назад — он потерял равновесие и скатился вниз, чуть не сбив меня с ног. В воздухе мелькнули разноцветные цифры, похожие на рой танцующих бабочек, промерцали загадочно — и растаяли без следа.

Озирис встал, знаком велел мне не вмешиваться и снова пошел вверх.

Когда он добрался до того же места, все повторилось. Теперь я на секунду увидел большой светящийся кулак, возникший в пустоте прямо перед ним — и сбивший его с ног. Опять замелькали веселые цифры, а потом раздался похожий на крик попугая голос:

— Кей-о!

— Так я и думал, — сказал Озирис, поднимаясь. — Так и знал.

Быстро обрастая бутафорским мультипликационным доспехом (рогатый шлем, квадратный щит и огромная палица с блестящей бриллиантовой звездой), он пошел вверх по тропинке. Удар повторился, но на этот раз пришелся в щит, а Озирис успел взмахнуть своей булавой и ответить. Кулак позеленел, и из него на землю посыпались разноцветные звездочки, пирамидки и кубики. Потом кулак исчез.

Озирис прошел еще несколько метров вверх, и вдруг его сбил с ног тот же самый кулак, возникший в этот раз сбоку. Опять замелькали цифры, и раздался заливистый электронный хохот.

Поднявшись на ноги, Озирис озадаченно посмотрел на меня.

— Что это? — спросил я.

— Консольную карму не почистил, — сказал он. — Как-то вылетело из головы. А играл я много. И часто под травой…

— Могу помочь?

Озирис покачал головой.

— Это только самому можно, — сказал он.

— Опасно? — спросил я.

— Нет. Но долго. Вергилий тут не нужен. Можешь пока пообщаться с Софи, только далеко не уходи. Как закончу, позову…

Мне даже не верилось, что все складывается таким сказочным образом. Я обернулся — и опять увидел Софи.

— Эксбокс? — спросила она.

— Тут все вместе, — отозвался Озирис, почти не видный под латами. — Я постараюсь быстрее… Идите, не отвлекайте.

Софи взяла меня за руку и повела прочь.

— Надо же, — пробормотал я. — Отправился провожать на тот свет старого кровососа, и вдруг…

— Красивая девушка ведет тебя в кусты, — сказала Софи.

Самым прекрасным в ее словах было то, что они были правдой. Мы отошли от места, где сражался Озирис, совсем недалеко — но нас полностью скрыла стена зеленых листьев.

Я абсолютно не удивился, увидев на крохотной поляне среди кустов кровать из спальни Дракулы — ту самую. Возможно, ее создал я сам. Скорее всего, так и было, потому что Софи при ее виде нахмурилась (если, конечно, это не было простым женским кокетством). Но затем она, видимо, поняла, что неизбежное неизбежно.

— Сними этот чертов костюм, — сказал я в короткой паузе между поцелуями. — Я хочу увидеть твою татуировку. И сделать себе такую же.

Я был уверен, что причина покажется ей убедительной.

Было слышно, как Озирис за кустами кряхтит и вскрикивает. Кажется, его постоянно сбивали с ног — но он вставал снова. Верещали электронные голоса и сирены, доносился звон боевого железа и что-то похожее на звяканье кассового аппарата, то ли считающего деньги, то ли накручивающего очки… Озирису точно было не до нас. А нам — мне, во всяком случае, — не до него.

Когда мы пришли в себя, Софи сказала:

— Сегодня опять исключительный случай. Но вообще не стоит делать этого в лимбо.

— Почему?

— Ну… Это считается падением. Трансгрессией. Принято думать, что вампир деградирует в своем человеческом аспекте.

— Ты же сама мне письмо присылала, — сказал я.