Empire V

— Тут, правда, получается противоречие с тем, о чем я только что говорил, - заметил он озабоченно. - Фигурирует слово "trust". Но противоречие только кажущееся. Это слово вовсе не значит, что Великая Богиня чему-то верит. Совсем наоборот. Она так говорит… Ну? Кто догадается первый, почему?

В зале захохотали несколько вампиров. Видимо в шутке была какая-то непонятная мне соль. Энлиль Маратович поклонился, подхватил меня под руку, и мы сошли с эстрады.

Халдеи разбирали коктейли и переговаривались - все здесь, похоже, были давно и хорошо знакомы. Мне было интересно, как они будут есть и пить в своих масках. Оказалось, проблема решалась просто. Маска крепилась к круглой кожаной шапочке. Приступив к закускам, халдеи просто развернули маски на сто восемьдесят градусов, и золотые лица переехали на их затылки.

— Видишь вон того пухлявчика? - спросил Энлиль Маратович, который держался со мной рядом. - Это Татарский.

Я увидел румяного халдея в очках-велосипеде - кокетливо надвинув шапочку с маской почти до самых очков, он говорил с двумя вампирами. Вид у него был холеный, но усталый.

— А кто это? - спросил я.

— У великой богини должен быть земной муж. Как бы первый среди халдеев.

Пост почетный, но чисто церемониальный: с богиней земной муж не встречается и даже не знает, как она выглядит. Но должность все равно очень важная. Его выбирают гаданием. А результат гадания чаще всего иносказательный и туманный…

— Результат гадания как раз всегда ясный, - перебил Мардук Семенович. - Это в головах туман. Выпало, что новым мужем богини должен быть человек с именем города. А у Татарского редкое имя - Вавилен. Ну и решили, что это он, потому что на "Вавилон" похоже… Может и похоже. Но ведь, строго говоря, такого города нет. В результате очень серьезного человека оставили в пролете. Который по всем параметрам подходил. А все из-за презрения к родной культуре. И теперь имеем с этого большую головную боль…

— Ой да, - подтвердил Энлиль Маратович.

Они оба пригорюнились. Я в первый раз понял, что у вампиров тоже бывают проблемы - и, кажется, серьезные.

— А чем занимается Татарский? - спросил я.

— Главный креативщик, - сказал Энлиль Маратович.

— Был главный креативщик, - буркнул Мардук Семенович. - Был, да вышел.

Повторы, самоцитирование… Похоже, пиздец ему наступил.

— Ну почему, - сказал Энлиль Маратович. - Он еще может…

— Да что он может, - махнул рукой Мардук Семенович. - Последние работы говно полное. Что он за слоган для Газпрома сочинил? "Газом нас багаче".

Во-первых, это только ленивому дебилу в голову не пришло. А во-вторых, как на немецкий переводить? Или эти прохладительные крестоносцы в пустыне. Это ж вообще за гранью добра и зла. Энлиль, как там было?

— "Никола. Один раз не пидарас", - сказал Энлиль Маратович.

— Вот именно. Кто-нибудь понимает, в чем тут смысл?

— Мне кажется, - сказал я, - я понимаю.

— В чем?

— Ну… это… Я думаю, что это общемировая тенденция сейчас. В русле "Кода да Винчи".

Мардук Семенович пожал плечами.

— Все равно не цепляет, - сказал он.

— Главное, чтоб молодняк цепляло, - подытожил Энлиль Маратович. - Они понимают, и ладно. А мы с тобой, Мардук - отработанный пар… Мне другое интересно - из-за креста на них не наезжают?

— Я о чем и говорю, наезжают, - ответил Мардук Семенович. - А они говорят, солярный символ…

Заметив, что на него смотрят, Татарский улыбнулся и помахал нам рукой, ухитрившись в общее для всех приветствие вставить особо интимный кивок головой лично для меня - как старому знакомцу и сообщнику. Возможно, впрочем, что два моих собеседника увидели то же самое.

— Ты к нему слишком придирчив, - сказал Энлиль Маратович, улыбаясь и махая в ответ. - И знаешь, почему.

— Знаю, - согласился Мардук Семенович, тоже улыбаясь Татарскому. - Потому что Украину просрал. И еще потому, что за мобильных вампиров не только с нас лавандос снял, но и с телефонщиков. Мелочь, но выразительная.

Энлиль Маратович засмеялся, но этот смех показался мне немного нервным.

— Насчет Украины - просрали, да, - сказал он. - Но, Бог даст, скоро назад восрем.

Я хотел спросить, какого бога он имеет в виду, но решил, что это прозвучит невежливо. Вместо этого я задал другой вопрос:

— Скажите, Энилиль Маратович, а в чем смысл вашей шутки - насчет "the only bush I trust is mine"? До меня не дошло.

— Это, Рама, игра слов, - ответил Энлиль Маратович. - А с точки зрения великой богини это просто фантомные боли.

Я опять не понял, о чем идет речь. Меня охватило раздражение.

Мардук Семенович пришел мне на помощь.

— По халдейской мифологии, - сказал он, - великая богиня лишилась тела и стала золотом. Не куском металла, а самой идеей золота. С тех пор к ней стремятся все человеческие умы. Она и есть тот смутный свет, к которому сквозь века бредет человечество. Фигурально выражаясь, можно сказать, что все люди нанизаны на протянутые к ней нити. Так что ты, Рама, уже с ней знаком.

— Да, - добавил Энилиль Маратович. - Иштар - это вершина Фудзи.

Понимаешь?

Я кивнул.