Empire V

— Я даже такую вот победу не могу себе купить, - сказала Иштар. - Знаешь, как в песне - "и значит нам нужна одна победа, одна на всех, мы за ценой не постоим…" Фронтовики говорят, здесь смысл не в том, что денег много, а в том, что ног нет. Вот так и я. Могу разве прическу сделать. И макияж. Ну сережки в уши вдеть. И все. Ты уж не смейся над старой дурой.

Мне стало стыдно. И еще стало ее жаль. Слава богу, что я заметил шрамы от фэйслифта уже после укуса. Пусть думает, что хоть это ей сделали хорошо.

Раздался писк мобильного телефона.

— Да, - ответила Иштар.

Послышалось тихое кваканье мужского голоса из кнопки наушника в ее ухе.

— У меня, - сказала Иштар. - Говорим, да… Хороший мальчик, хороший.

Подрастет, я его вместо тебя назначу, старый боров, понял? Что, зассал?

Ха-ха-ха…

Наушник в ее ухе опять заквакал.

— Ну ладно, - согласилась она. - Пусть идет, раз так.

Она подняла на меня глаза.

— Энлиль. Говорит, тебе наверх пора.

— А как мне подниматься? - спросил я.

— На лифте.

— А где лифт?

Иштар кивнула на стену.

Только теперь я понял, что второго выхода из комнаты нет: мы были в последней комнате галереи. Там, куда указывала Иштар, находился не вход в следующую алтарную комнату, а дверь лифта.

— Лучше бы я на нем спустился, - сказал я. - А то чуть не утоп.

— Спуститься сюда нельзя. Можно только подняться. И то если повезет.

Все, я с тобой прощаюсь. Сейчас мне мутно будет.

— А что такое? - спросил я испугано.

— Баблос пойдет. А я такая пьяная… В крыльях запутаюсь… Иди отсюда.

То есть нет, иди-ка сюда…

Я подумал, что она собирается снова меня укусить.

— Вы хотите…?

— Нет, - сказала она. - Да иди, не бойся…

Я подошел к ней вплотную.

— Нагнись и закрой глаза.

Как только я выполнил ее просьбу, что-то мокрое шлепнуло меня в середину лба, словно там поставили почтовый штемпель.

— Теперь все.

— До свидания, - сказал я и пошел к лифту.

Войдя внутрь, я повернулся к Иштар.

— И вот еще что, - произнесла она, пристально глядя на меня. - Насчет Геры. Ты с ней поосторожней. Много лет тому назад у Энлиля была одна похожая на нее подруга. Крутили они шуры-муры, ели суши, били баклуши. Но до кровати у них так и не дошло. Я один раз его спросила, почему. И знаешь, что он сказал? "Если не просить черную мамбу, чтобы она тебя укусила, можно долгие годы наслаждаться ее теплотой…" Я тогда подумала, что он холодный и равнодушный циник, хе-хе-хе… А сейчас понимаю - именно поэтому он до сих пор и жив…

Я хотел спросить, причем тут Гера, но не успел - дверь закрылась, и лифт тронулся вверх. Поглядев на свое отражение в полированной стальной дверце, я увидел у себя на лбу похожий на алую розу отпечаток губ.

ACHILLES STRIKES BACK

Энлиль Маратович встретил меня у лифта.

— Успел в самый раз, - сказал он, глядя на мой лоб. - Уже идет жеребьевка.

— Жеребьевка?

— Да. Тебе подбирают халдея для дегустации.

— Кто подбирает?

— Они всегда делают это сами, мы не вмешиваемся. У них есть ритуал, довольно красивый. Бумажки с именами, красный цилиндр… Еще увидишь.

Мы прошли мимо его кабинета и остановились возле дверей, ведущих в круглый зал. Кроме нас, в коридоре никого не было.

— Будем ждать здесь, - сказал Энлиль Маратович. - Когда жеребьевка кончится, к нам выйдут.

— Я хотел бы вытереть лоб. Мне нужна салфетка.

— Ни в коем случае, - ответил Энлиль Маратович. - Поцелуй Иштар - твой билет в новую жизнь. Его должны видеть все.

— Странное место для билета, - сказал я.

— Самое подходящее. На дискотеках ведь ставят на кожу разные цветные печати, чтобы не заморачиваться с бумажками? Вот и здесь то же самое… Дает право на бесплатные напитки, хе-хе…

— Энлиль Маратович, - сказал я, - раз уж вы сами заговорили про напитки. Когда мне дадут баблос?

Энлиль Маратович поглядел на меня с недоумением - которое, как мне показалось, граничило с презрением.

— Ты полагаешь, что уже готов к служению?

Меня развеселил этот вопрос. Ну да, подумал я, конечно. Вампиры - просто еще одна разновидность слуг народа, можно было догадаться. Но вслух я сказал другое:

— А почему же нет. Меня сама Иштар Борисовна хотела угостить. Просто не нашлось.

Энлиль Маратович засмеялся.

— Рама, - ответил он, - Иштар так шутит. Я даже не знаю, как относиться к твоему легкомыслию. В нашем мире не все так просто, как тебе представляется.

— А какие сложности?

— Сейчас узнаешь. У тебя конфета смерти с собой?

— А зачем? - встрепенулся я.

— С собой или нет?

Я отрицательно покачал головой. С лица Энлиля Маратовича исчезла улыбка.

— Тебе Локи говорил, что вампир никогда не выходит из дома без конфеты смерти?

— Говорил, - сказал я. - Просто…

— Не трудись оправдываться. В качестве наказания за эту непростительную, я повторяю, совершенно непростительную забывчивость следовало бы отправить тебя на дегустацию с пустыми руками. Получил бы урок на всю жизнь. Я не делаю этого только потому, что происходящее имеет значение для репутации всего нашего сообщества. И рисковать мы не можем…

В руке Энлиля Маратовича появилась конфета в блестящей зеленой обертке с золотым ободком. Таких я раньше не видел.

— Ешь сейчас, - велел он. - А то и эту потеряешь.