Ена (СИ)

- Я не могу…, не могу… - я запнулась, - у меня не выходит вспомнить, но чувства такие, словно я до боли по чему-то или кому-то скучаю. Ночью, во снах всплывают мутные образы, отголоски, смех или плач, - я зарукоплескала руками. Что если мне там было хорошо? – Я с мольбой уставилась на маму, в надежде, что та поймет.

- Неужели стокгольмский синдром? – Выгнула бровь женщина.

Я спрятала лицо в ладонях.

- Не стоило тебе этого рассказывать. Ты мне, как всегда, не веришь.

- Пойми, я не стараюсь делать тебе хуже, просто…, как бы ты поступила на моем месте? Твоя неходячая дочь пропадает из закрытой комнаты на несколько месяцев, а когда возвращается ведет себя очень странно и говорит, что хотела бы вернуться…

- Но я не говорю этого.

- Все к этому и идет, дорогая. – Она хлопнула по одеялу, а потом встала. – Насыщенные у нас с вами дни, девочки. – Устало пробормотала она. – Надеюсь, все сгладится, и ты перестанешь нести подобную чушь.

- Чушь? - Встрепенулась я. - Для темя мои чувства - чушь?

Мама наклонилась ко мне и чмокнула в лоб.

- Выспись, я не буду запирать дверь.

- Ты меня вообще слышишь?!

- Давай отложим этот разговор до завтра?

Ничего не ответив, я проводила маму взглядом.

Куда я попала…

Что, если я правда хочу туда вернуться?

Достав кристаллик, я покрутила его в пальцах.

- С ним было письмо. – С натягом произнесла я, пытаясь дотянуться до сумки, лежащей на тумбочке.

Ухватив конверт влажными от волнения пальцами, я осторожно вскрыла край.

Развернув розоватую бумагу, я впилась в изящно написанные строки:

«Наследнице.

Здравствуй, Ена.

Думаю, сейчас ты в крайней растерянности, но это нормально. Со мной было так же в первое время. Все воспоминания вернутся если ты, конечно, сама того захочешь. Тебе дали выбор: жить дальше, не вспоминая или…

Мне очень жаль, что я не побеседовала со своим протеже с глазу на глаз, но видимо так сложились звезды: мое время вот-вот истечет. Думаю, ты поняла, о чем я.

Мой сын должен был передать тебе маленький подарок от меня, - кристалл. Раньше у тебя был похожий, но гораздо больше и могущественнее. А это лишь маленькая его часть. Если душа твоя не на месте, если тянет обратно, он сможет помочь.

Главное, запомни: это дорога в один конец. Сделав выбор, назад уже не вернешься.

Д.»

Дочитав, на глазах навернулись слезы.

«Я не сошла с ума…»

Сжав в руке осколок, я сосредоточилась на образах, крутящихся в моей голове уже несколько недель.

«Все воспоминания вернутся, если ты, конечно, сама того захочешь», - повторила про себя я.

- Я хочу, хочу, хочу их вспомнить.

В ушах зазвенело, поток тысяч событий унес меня вглубь сознания.

Одна за другой яркие картинки сменяли друг друга: падение в озеро, маленькая девочка, боль в ногах, большой дом, тоска, враги, друзья, танцы, веселье, смех, слезы, боль…, очень много боли, потери, жертвы, битвы. Абсолютно каждое воспоминание сопровождалось чьими-то грустными холодными глазами. Они заглядывали в душу, терзая ее на мелкие кусочки. Я вспомнила, как упала с обрыва защищая маленькую девочку… Ее звали… Тара. Вот почему это имя… Вспомнила, как холодил ноги пол, как камешки забивались между пальцев. Вспомнила заливистый смех рыжеволосого парня и теплые объятия… Рэна. Рэн.

Черт возьми…

Вспыхнули и последние события: так много боли, крови, криков. Я закрыла уши рукам, стараясь приглушить визг. Я была полна решимости. Я была другой: смелой, непокорной воительницей. Воительницей, что отдала свою жизнь. Но тогда…

Я открыла глаза, полные слез:

- Я умерла. Они думают, что я… умерла. - Промычала я в пустоту, давясь собственным хрипом.

Я бросила их.

Оставила его…

Оставила его одного на такое долгое время.

Мой дом был не здесь. Мой дом был… там. Он был там всегда.

***

В Ониксе стояла солнечная погода.

После того, как народу открыли глаза, прошло не больше пары недель.

Прошлые беззаботные деньки канули в Лету. На смену им пришла жизнь во дворце, сопровождаемая тяготами людского принятия. Точнее, неприятия.

Многие считали, что мы́ свергли «святую» Миллиарию, оклеветав ее во всех грехах. Навязанное мнение о сумасшедшей династии только сильнее распаляло неприязнь к моей персоне.

Единственной поддержкой для меня стала семья и друзья. Они не дают мне сойти с ума. Я им благодарен.

Каждый из них, как и я, учится жить по-новому. У кого-то хорошо получается, а кто-то все еще живет прошлым: рыжий дурень теперь ходит и хвастается каждому своим новым боевым шрамом, и тем, что побывал по ту сторону. Тербий принялся обучать меня правлению государства, несмотря на открытых противников из совета знати. Тара добралась до королевской библиотеки и теперь сутками не может оттуда вылезти. Даже Кантор, наш библиотекарь, пожимает плечами. Павана взяла под крыло Парию. Они вместе занимаются выпечкой и рукоделием. Недавно даже навестили ее семью. Что касается отца… Ему, как ни странно, тяжелее всех находиться в стенах замка. Он часто проводит время с лошадьми на холмах.