Эндана

И не спеша пошла вглубь леса. Азанаги без лишних слов последовали за ней, во всем полагаясь на мастерство служительницы богини. Ее высочество последовала их примеру.

Хитрость Еней удалась – преследователи свернули на ложный след, дав время беглецам убраться прочь из Телгета.

Уже за границей страны Гуалата мрачно поинтересовалась:

– Интересно, как живется людям рядом с этим ужасом?

И хотя царевна этот вопрос никому конкретно не адресовала, она получила неожиданный ответ.

– Никак не живется, – печально сказала принцесса. – Не могу сказать обо всем Телгете, но в селении рядом с храмом нет людей.

– Но я же видела через окна! – горячо возразила Гуалата, успевшая пару раз заглянуть на бегу в чужое жилье.

– Это не люди, – серьезно ответила Леа, добавив: – Я тоже успела посмотреть.

А потом было еще несколько дней пути, с короткими остановками на ночлег.

Руки Леа никак не желали заживать, и жрица, обрабатывая мазью ожоги, все больше хмурила брови.

Наконец женщина категорически заявила:

– Надо придумать, как доставить вас, принцесса, в Орамбим в ближайшие два дня, иначе потеряете руки.

Девушка побледнела. Она видела, что лечение не помогает: краснота от ожога расползалась, охватив уже всю кисть. Руки принцессы теперь напоминали скрюченные лапы птицы – кожа сползла с них лохмотьями, оставив на виду красную плоть и белесые нити сухожилий. Леа было страшно смотреть на них при перевязках, а уж как было больно, когда с них снимали бинты…

Гуалата не отходила от подруги ни на минуту, во всем помогая ей.

– У вас есть идеи, принцесса? – напомнила задумавшейся девушке о своем существовании жрица.

Леа кивнула:

– Сегодня прилетит Сипхората. Я позвала ее еще в прошлую ночь.

– Ты это умеешь? Почему же не сделала этого раньше?! – возмутилась царевна.

Леа в ответ промолчала, а один из воинов пояснил:

– Вероятно, опасаясь погони, не хотела оставлять нас одних.

– Как это одних?! – Негодованию царевны не было предела. – Нас четверо! Уж как-нибудь обошлись бы без помощи калеки!

Леа остро глянула на подругу, но возражать не стала, зато это сделала жрица.