Эндана

– Слушай, а ты что, намерена сделать так, как тебе прикажут? – невинно поинтересовалась она.

Леа немедленно перестала всхлипывать, вытерла слезы и недоверчиво уставилась на царевну.

Действительно… Кто сможет ее заставить поступить так, как хотят взрослые?! Она же свободный человек! И воин! Что бы не думали по этому поводу всякие руководительницы.

– Гуалата, а как вы выбираете Путь? – все еще хмуро спросила девочка, но в ее синих глазах уже засветилось упрямство.

Гуалата удобно уселась на кровати, скрестив ноги, прикрыла глаза и завела протяжным голосом бывалого рассказчика:

– Каждая девочка на тринадцатый день рождения приходит в храм к Великой богине и остается там на ночь, испрашивая для себя дорогу. Во сне богиня дает совет, которому и нужно следовать. Путь нелегок и страшен, но если выполнишь задуманное, то станешь настоящим воином, не страшащимся опасности. И с этого момента ты достойна называться гордым именем азанагов!

– А если не преодолеешь? – насмешливо спросила Леа, ее отчаянье растаяло, как дым.

– Если же нет, – грозно нахмурилась подруга, помолчала, угрожающе сопя, и неожиданно легкомысленно закончила: – Ну надо же кому-то и булочки печь.

В подтверждение своим словам выудила из кармана кусок лепешки, разломила на две части и протянула принцессе.

Леа звонко рассмеялась. В очередной раз непреодолимое препятствие после поддержки подруги оказалось всего лишь маленьким барьером, не выше школьного забора. Было бы желание, никто не сумеет остановить!

– А в храм идти обязательно? – на всякий случай уточнила Леа.

– Не думаю, – невнятно ответила Гуалата, сосредоточенно пережевывая лепешку. – Когда мы плыли на кораблях, никакого храма в помине не было, а к дочери советницы видение все равно пришло.

Девочка серьезно посмотрела на принцессу:

– Мне кажется, главное – задать вопрос, а где это случится и когда – не важно. Но ты твердо решила идти до конца? Ведь тебе и правда не обязательно.

Леа в ответ только упрямо вздернула подбородок.

– Ну и ладненько, – широко улыбнулась царевна. – А теперь пойдем поужинаем!

* * *

Ее высочество старательно готовилась к столь важной для себя ночи. Принцесса решила не откладывать ритуал и просить Пути воина нынче же – ведь тринадцать ей уже исполнилось. Крадучись, Леа свернула одеяло в валик и под присмотром верной подруги пробралась в зал для тренировок с мастером Куруни. Именно там недавно установили азанаги статую Великой богини, вероятно, для того, чтобы она лучше присматривала за неугомонными детьми.

Расстелив одеяло у самых ног безмятежно улыбавшейся статуи, Леа завернулась в плащ и мысленно попросила, как научила ее Гуалата: «Направь меня на ту единственную дорогу, проложенную для меня, чтобы, пройдя ее, я могла заново родиться, сделав свою душу сильной и достойной твоих милостей. Не прячь меня от трудностей и невзгод, чтобы после преодоления их я поняла, как прекрасен мир, который меня окружает, и жизнь, которую ты даровала мне!»

После этого девочка свернулась калачиком, пытаясь удобнее устроиться на жестком полу. Колючие ворсинки толстых циновок проникали даже сквозь одеяло, но от волнения принцесса их совсем не ощущала. Ее больше тревожило другое: вдруг богиня сочтет ее недостойной? Вдруг не придет видение? Как тогда смотреть в лицо подругам? Тогда Леа останется только одно – вернуться домой и больше здесь не показываться.

Так, мучимая сомнениями, девочка заснула. И поначалу ей действительно снилась какая-то ерунда, но под утро, вместе с холодным северным ветром, проникшим через щели, увидела принцесса неведомые заснеженные равнины, поросшие мрачным лесом, и воинов на тяжелых конях.

Один из всадников хмуро произнес:

– Эти звери вырезали весь городок.

Воин говорил на том странном языке, которому Леа вот уже два года учили гномы. Еще она увидела войско, где каждая следующая тварь выглядела ужаснее предыдущей, и людей, сошедшихся с ними в смертельной схватке, и других людей, не менее злобных, чем их страшные союзники. А затем все померкло, перед глазами возник темный зев пещеры, спрятанной в густом, непролазном лесу, и улыбающийся юноша, который манил ее за собою.

«Гед?» – узнав юного бога, удивилась девочка и тотчас проснулась.

Над ней склонилась невозмутимая Куруни.

– Что ты делаешь здесь в это время, Леа? – спросила она.

– Спала, пока вы не пришли, – попробовала отделаться от наставницы принцесса.

Мастер, взглянув на статую, спокойно поинтересовалась:

– Ну и как, хорошие сны снились?

Ее высочество покраснела – кто бы сомневался, что Куруни все поняла. Леа, торопливо вскочив, подхватила свои пожитки и, не отводя взгляда от учительницы, твердо сказала:

– Очень хорошие!

– Ну, раз хорошие, значит, ты выспалась и готова к уроку, – все так же невозмутимо кивнула мастер, приглашая девушку на ковер.

Леа, обреченно кинув в сторону одеяло, вышла к учителю – кто она такая, чтобы оспаривать решение мастера использовать ее вместо тренировочной болванки?

Когда через час, выжатая как лимон, тяжело дыша, девочка покидала зал, она услышала вдогонку:

– Я буду ждать тебя на занятия каждый день в это время.