Эндогенное дыхание - медицина третьего тысячелетия

Когда мой дыхательный акт превысил 2 минуты, потребовалось теоретическое объяснение феномена. Но его нельзя было получить, исходя из того, что к этому времени было создано мировой наукой. Цикл трикарбоновых кислот и окислительное фосфорилирование – два основных процесса, последовательно обуславливающих получение энергии в виде АТФ из органических веществ. Первый процесс протекает без участия кислорода. А потребность в последнем возникает только в финальной стадии окислительного фосфорилирования. По моим расчетам я потреблял в 3–4 раза меньше кислорода, чем требовалось. Но чувствовал себя хорошо. Может постепенная адаптация вывела организм на какой-то неизвестный процесс? Попытки найти в специальной литературе объяснения феномену были безуспешными. И я продолжал дыхание, надеясь, что со временем все прояснится. Неизвестное всегда вызывает интерес. Особенно, если тайна касается такого явления, как жизнь. Лучшие ныряльщики мира могут находиться под водой около пяти минут. Значит, можно еще наращивать дыхательный акт. С такой установкой я проводил ежедневные тренировки, постепенно продвигаясь вперед. Когда мой дыхательный акт достиг 9 минут, появились опасения, не будет ли вреда. Ведь были перекрыты все известные пределы адаптации. Но хорошее самочувствие как после тренировки, так и в течение дня постепенно рассеивало сомнения. Тренировки велись творчески и продолжались от 25 до 40 минут, в зависимости от лимита времени. В то же время они проводились по отработанной схеме: врабатывание (1–2 укороченных дыхательных акта), основной режим и проверка новых возможностей (1–2 дыхательных акта с превышением основного режима). Вот, например, структура 30-минутного занятия с 6-минутным дыхательным актом: первый дыхательный акт – 5,5 минуты, три дыхательных акта – по 6 минут и один акт – 6,5 минут.

В августе 1993 года мой дыхательный акт вплотную приблизился к 30 минутам. Вдохнув, после задержки 6–8 секунд, я непрерывно выдыхал 29 минут. Хотя состояние здоровья значительно улучшилось, все же голову сверлил вопрос: «Чем все это закончится?».

В то раннее субботнее утро я направлялся в баню, размышляя о своей проблеме. Утро вечера мудренее. Мысли, которые последние несколько дней не давали, мне покоя, похоже, стали приобретать свою логику. Ведь каждую минуту делается около 12 микровыдохов (по 5 секунд), значит за 30 минут – 360 микровыдохов. Не может человек после вдоха 360 раз выдохнуть, воздуха не хватит. А если это происходит, значит, этот человек сам производит этот воздух. Следовательно, дыхание является преимущественно эндогенным. Чтобы проверить это, надо просто измерить количество микровыдохов после вдоха.

Проверка состоялась в тот же день вечером. Трижды проведя измерения, я убедился, что при обычном дыхании после вдоха можно сделать 12–13 микровыдохов. Это подтвердило «эндогенность» дыхания. Но как проверить, действительно ли это на самом деле? Если я дышу эндогенно 30 минут, что же помешает мне дышать дальше. Я уверенно сел за тренажер и спокойно продышал один час. Это было легче, чем на всех последних тренировках! Теперь все сомнения отпали.

В этот день я подводил итоги аппаратного освоения эндогенного дыхания. Мой путь к нему составил 18 месяцев. Неудивительно, ведь методика дыхания, по нынешней оценке, обеспечивала мне лишь 5-10 % успеха. Но это стало понятно только в 1997 году.

На следующий день был поход к роднику. Я провел первый урок Эндогенного Дыхания без прибора, пройдя пешком более часа. Вдох и выдох осуществлялся только через нос. Вдох 1–2 секунды. Выдох продолжительный и очень затянутый. Короткие микровыдохи чередовались с удлиненными. Все определялось темпом движения. Не все получалось гладко. Иногда ритм дыхания сбивался. Чтобы ограничить подсос воздуха, приходилось напрягать мышцы глотки. Но никаких сомнений не оставалось, что открыто новое дыхание и этим дыханием может овладеть каждый человек.