Энеолит СССР

Памятники культуры Тисаполгар, датируемые второй половиной IV тысячелетия до н. э., известны у сел Дрисино-Малая Гора, Дедово-Хомполог, Дедово-Товар, Дьяково II, Малые Геевцы-Дийнеш Эгри, Заставное-Ковадомб, Великие Лазы III, Подгорб и Мукачево-Малая Гора (Потушняк М.Ф., 1972; 1978; Титов В.С., 1975а; 1975б). Раскопками в Дрисино Малая Гора вскрыто 26 разновременных и разнокультурных жилищно-хозяйственных сооружений. Наиболее ранний горизонт (0,45-0,50 м) относится к тисской культуре. В полуземлянках и ямах этого времени найдены обломки горшков, мисок, кубков, амфор, чаш. Некоторые изделия орнаментированы черной краской и резными линиями. На этом же уровне открыто наземное прямоугольное жилище столбовой конструкции, отнесенное по керамике к тисаполгарской культуре. Выше залегали слои галыптатского и латенского времени (Пеняк С.И., Попович И.И., Потушняк М.Ф., 1976). Несколько иные сооружения выявлены на поселении Заставное-Ковадомб (Титов В.С., 1975б). Там частично (на протяжении 8,5 м) вскрыты остатки наземного сооружения шириной 6,6 м. Прослежены канавки от фундамента глубиной до 0,6 м и шириной 0,3–0,4 м, местами перерезанные столбовыми ямами диаметром до 0,8–0,9 м. Предположительно это жилище отнесено к тисаполгарской культуре. Бесспорно к этой культуре относится одна из ям (1А) поселения. Диаметр ее составлял около 1,5 м. В заполнении находилась типичная керамика с клювовидными ушками. Вышеназванные поселения дали много керамики, большая часть которой изготовлена из глины с примесью шамота и крупнозернистого песка. Посуда коричневатых и сероватых тонов имеет лощеную поверхность, причем особенно хорошо залощена внутренняя поверхность сосудов. Преобладают миски (усеченно-конические и округлобокие), в том числе на высоком поддоне, полусферические и округлобокие с отогнутым венчиком чаши, сосуды сферической формы, черпаки с широкими ручками. Высокие поддоны имеют круглые отверстия, а стенки сосудов украшены конусовидными, чаще клювовидными налепами. В целом посуда похожа на восточнословацкую, найденную на поселениях типа Оборин (Šiška S., 1968, р. 107).

Инвентарь энеолитических поселений Закарпатья включает каменные шлифованные топоры и тесла, кремневые и обсидиановые орудия, медный рыболовный крючок. Кость в культурном слое не сохраняется, и орудия из кости не известны.

Синхронизация энеолитических культур, произведенная учеными Чехословакии и Венгрии, позволяет считать тисаполгарские памятники Закарпатья одновременными памятникам культуры Триполье-Кукутени среднего периода. С поздним периодом этой культуры обычно сопоставляется культура Бодрогкерестур (Dumitrescu V., 1968а; Šiška S., 1968), однако находки импортной тисаполгарской керамики на позднетрипольских поселениях Брынзены III и Костешты IV в Молдавии усложнили решение этой проблемы (Титов В.С., Маркевич В.И., 1974). Возможно, тисаполгарские поселения существовали в Закарпатье одновременно с позднетрипольскими поселениями Пруто-Днестровского междуречья. Хронологические границы культуры Тисаполгар пока не установлены. Решение этой проблемы затрудняется отсутствием памятников культуры Бодрогкерестур в Закарпатье.

Памятники культуры воронковидных кубков.

Крупнейшей культурной общностью неолита и раннего энеолита Северной и Центральной Европы была культура воронковидных кубков. Она развивалась с середины IV до середины III тысячелетия до н. э. на огромной территории от Рейна и Ютландии на западе до Вислы и Полесья на востоке, от юга Скандинавского полуострова на севере до верховьев Буга и Днестра на юге, где племена культуры воронковидных кубков непосредственно соприкасались с трипольскими племенами. Эта культура сыграла значительную роль в распространении к северу от Дуная и вплоть до побережья Балтийского и Северного морей производящих видов экономики, явилась важнейшей подосновой культурного и этнического развития населения значительной части нашего континента. На территории СССР известны две группы памятников культуры воронковидных кубков: северная — в Калининградской обл. и Западной Белоруссии, и южная — в западных областях Украины (карта 6, 1–4). Ближайшие аналогии эти группы памятников находят, прежде всего, на территории Польши, где культура воронковидных кубков исследуется давно и активно (Antoniewicz W., 1928; Kozłowski L., 1924; 1939; PML, 1961, N 6, p. 73–100; Nosek S., 1956; Podkowińska Z., 1961; NP, р. 144–177).