Энерджайзер

— В каком смысле, к одиночеству?

— Живу один, практически ни с кем не общаюсь, разве что на работе. А дома меня во всем подъезде только одна соседка, наверно, и помнит. Ой, да что это мы все обо мне? Ты о себе расскажи, тебе, поди, много чего рассказать есть.

— Много? Боюсь, что нет. Я по распределению на завод один попал, здесь, в Подмосковье. Меня там сразу двинули в профсоюз. А когда, как ты говоришь, все рассыпаться стало, понял, что мое инженерное образование в ближайшие годы вряд ли кому понадобится, и рванул в Институт Управления, стал государственному управлению обучаться. На вечернем, конечно. За три года осилил, но на госслужбу сразу не попал, сначала я… Хотя, это не важно. Спустя год меня отправили в Гарвард. А когда вернулся, то через некоторое время сделался государственным чиновником. Женился семь лет назад. Трое детей. Все.

Андрей слушал Дмитрия с открытым ртом.

— Да-а, — протянул он. — Фортуна.

— Нет, не фортуна, а целеустремленность. — Дмитрий взглянул на часы. — Ты обедал?

— Вообще-то я никогда не обедаю, только ужинаю, — ответил Андрей. — А что?

— Хочу пригласить тебя в нашу столовую. Я бы сейчас чего-нибудь перекусил. Кстати, тебе тоже советую. Не годится это — без обеда, желудок испортишь.

— Да я, признаться, давно уже его испортил. Наверно.

— Что значит, наверно?

— Ну, раз не обедаю.

— И в чем же это выражается?

— Вроде, пока ни в чем.

— Вот видишь! Значит, еще есть потенциал организма. А чтобы его окончательно не угробить, надо вести правильный образ жизни, то есть вовремя питаться. Идем!

Они вернулись в здание Министерства. Андрей отметил, как вытянулся во фрунт охранник, едва Дмитрий переступил порог учреждения. Они прошли еще два кордона охраны и на бесшумном лифте поднялись на седьмой этаж.

— Погоди-ка, — сказал Андрей, — а ты не перепутал? У вас же, по-моему, столовая на шестом, я когда-то заглядывал туда.

— Ты прав, — спокойно ответил Дмитрий. — Но это столовая для рядовых сотрудников.

— Ни фига себе, для рядовых! — воскликнул Андрей. — Там ведь так кормят!

— Сам понимаешь, все-таки госучреждение. Да и Министерство наше не из последних.

— А мы-то куда?

— А мы идем в столовую для руководящего состава. Там обедает только сам министр и его заместители.

— Погоди-ка, а ты что же?..

— Замминистра, — спокойно сказал Дмитрий.

— Зам?! — вытаращился Андрей.

— Да, просто зам.

Они вышли из лифта и оказались в небольшом зале с белыми колоннами, стены которого были драпированы синим бархатом. Посреди зала стояли пять крытых белоснежными скатертями столиков, каждый сервирован на одного человека.

— М-да, — протянул Андрей. — Вот это житуха!

— Ну, друг мой, чтобы достичь этого уровня, надо долго и упорно трудиться.

Из-за портьеры возник огромного роста худощавый человек лет сорока, в черном смокинге, бледный, высоколобый, с гладко зачесанными назад темными волосами и бесцветными глазами.

— Альфред Карлович, — обратился к нему Дмитрий, — я сегодня с гостем.

Метрдотель молча прошел к одному из столиков и переставил небольшое черное кожаное кресло к соседнему, на котором красовалась желтая табличка с надписью "Д. Л. Дегтярев".

— Как у вас тут все серьезно, — произнес Андрей, — даже столы именные.

— Во всем должен соблюдаться строжайший порядок, — ответил Дмитрий, опускаясь в мягкие объятия кресла, услужливо придвинутого Альфредом Карловичем.

По отношению к Андрею метрдотель подобную любезность не проявил, но тот даже не обратил на это внимания.

— Прикажете подать меню? — осведомился Альфред Карлович.

— Нет, голубчик. Нам что-нибудь на ваш вкус, и побыстрее. Времени, к сожалению, не так много.

— Как всегда?

— Именно.

— Димка! Это же прямо рай какой-то! — воскликнул Андрей, когда метрдотель скрылся за тяжелой портьерой.

В обеденном зале стояла мертвая тишина, и любые звуки разносились под сводами подобно грому.

— Нет, Андрюша. Это только одна сторона медали, а другая — тяжелая, я бы даже сказал, адова работа. Вот сколько, к примеру, длится твой рабочий день?

— Ой, да у меня он ненормированный.

— И все-таки?

— Ну, как правило, часов девять. Иногда меньше, иногда больше.

— Вот видишь! А мой рабочий день длится не меньше пятнадцати часов, а порой и до двадцати доходит. И, заметь, почти без выходных.

— Не может быть!

— Может, Андрюша, может. Всем нашим чиновникам приходится работать в таком темпе.

— Бог ты мой! Когда же вы отдыхаете, спите?

— Редко.

— Но ведь так ни один организм не выдержит!

Из-за портьеры появился Альфред Карлович с подносом.

— Простите, не поинтересовался, устроит ли вас свежевыжатый сок гуаявы? — обратился он к Андрею.

— Конечно, устроит! — воскликнул Андрей, даже немного растерявшись.

Метрдотель поставил перед ним стакан с нежно-розовым пенистым напитком, маленькую кокотницу, порцию салата и мясо с горсткой ягод.

Перед Дмитрием он выставил точно такой же набор блюд и объявил:

— Сок гуаявы, жульен из белых грибов с рябчиком, салат цезарь из куропатки, медальон из оленины с брусникой, и… ваша ампула Дмитрий Леонидович.

Слегка поклонившись, он незаметно исчез, оставив собеседников наедине.