Энергетика истории. Этнополитическое исследование. Теория этногенеза

Для рациона французских матросов требуется хлеб, вино, сухари, чисто пшеничные и вполне белые, свежее и солёное мясо, треска, сельдь, масло, горох и фасоль. А когда они едят рыбу, надобно, чтобы она была приправлена, а то они не хотят её есть, разве что по постным дням. Голландцы же довольствуются пивом, ржаным хлебом и сухарями, зачастую очень чёрными, но отличного вкуса, сыром, яйцами, маслом, небольшим количеством солонины, горохом, кашей и едят много вяленой рыбы без приправы каждый день, не различая постный или скоромный, а это стоит намного меньше, нежели мясо.

Французы… едят четыре раза в день. Голландцы едят два, самое большее – три раза»[27].

Приведённый текст показывает, что витальность голландских моряков в описываемое время была куда выше французов: голландцы не только довольствовались простой и неприхотливой пищей, но и получали меньше жалованья, выполняя ту же работу гораздо меньшим числом людей.

Мы имеем право говорить о витальности не только отдельных организмов, но и совокупности организмов, в том числе о витальности этноса как об усреднённом значении витальностей всех его индивидов.

Люди обладают витальной энергией всегда и всюду, пока они живы. То есть витальная энергия присутствует и до этнического толчка, и после. Каким же образом изменяется витальность в процессе этногенеза? Растёт она или падает? Здесь нужно иметь в виду, что пассионарная деятельность, связанная с возникновением и развитием этноса, повышает требования к людям по сравнению с их прежним существованием. Она связана со сверхнапряжением и большими энергетическими затратами. Если прежде люди жили обычными бытовыми заботами, добывали средства к существованию для своей семьи, – то после этнического толчка они ходят в далёкие походы, строят замки и пирамиды, несут тяжёлый груз государственной службы и повинностей. Увеличивается активность жизни – увеличиваются и затраты энергии.

По теории Гумилёва, этнический толчок повышает уровень витальной (биохимической) энергии. Этим и объясняется увеличение энергозатрат. Но мы уже эту гипотезу отвергли. Этнический толчок создаёт этническое поле, энергия которого совершенно отлична от витальной энергии. А раз так, то этнический толчок как будто ничего не даёт в плане роста витальности. Этническое поле ложится на тот уровень витальности, который существовал до его появления. Значит, необходимо объяснить, каким образом человек может тратить больше энергии, чем обычно, не получая прибавки извне.

Понять ход мысли Гумилёва нетрудно. Он рассуждал примерно так: совершение большей работы требует затраты большого количества энергии; а поскольку такая ситуация возникает после этнического (пассионарного) толчка, – значит, этот толчок и привносит дополнительную энергию в этнический коллектив.

Но дело может обстоять иначе. Повышенная энергия, проявляемая в ходе этногенеза после этнического толчка, может быть привнесена толчком, а может быть и высвобождена этим толчком. Гумилёв упустил из виду то обстоятельство, что энергия бывает не только кинетическая, но и потенциальная и что увеличение уровня одной из них, при прочих равных условиях, предполагает уменьшение уровня другой. Пример: камень, покоящийся на вершине горы, обладает огромной потенциальной энергией, но он не виден и не слышен, пока его не стронуть с места и он не начнёт скатываться. Тогда, падая и сметая всё на своём пути, он издаёт грохот, и эхо разносит шум падения далеко окрест. Кинетическая энергия его резко возрастает, но в то же самое время он теряет свою потенциальную энергию. У скатившегося к подножию горы камня она равна нулю. Река течёт неспешно и лениво по равнине, раскинувшись плёсами и едва журча на перекатах. Но вот она достигла водопада и с рёвом обрушивается всей своей водной массой с уступа и… теряет свою потенциальную энергию.