«Энергия» - «Буран»

     На заводе строился новый цех для сборки блока Ц, гидробоксы для проведения прочностных испытаний баковых сборок, камеры для испытаний баков при криогенных температурах с заполнением жидким азотом. Волжский филиал НПО, кроме того, отвечал за отработку авиационной транспортировки крупногабаритных конструкций блока Ц.

     Первое впечатление, говорят, всегда правильное. Сложилось представление, что КБ и завод сделают свое дело, но им надо помогать. Особенно необходимо было помогать конструкторскому бюро, которое стояло на стыке проекта с производством. Надо было расшивать все возникающие у него вопросы. Только здесь, на заводе, можно было представить размах разработки и особенно масштабность конструкции.

     Работа Группы руководства продолжалась два дня. Все вернулись в Москву, а мне предстояло добраться до Днепропетровска и завершить переход в другую организацию. Оформление не заняло много времени. В.Ф.Уткин вместе с некоторыми руководителями пожелали успехов и сказали, что, если что не получится, ждут меня обратно... Тогда я не предполагал, что мои коллеги позднее откажутся от своих напутствий и пожеланий.

     Мне предстояло знакомство с новым коллективом. Многих я знал, но одно дело работать с организацией параллельно и совершенно другое - работать в ее составе. На одном из заседаний у В.Д.Вачнадзе О.Н.Шишкин представил меня верхнему звену руководства НПО. Пришлось держать короткое слово перед собравшимися, обещая работать в тесном содружестве и оберегать чистоту творческого духа коллектива С.П.Королева. В этой фразе я применил слова "хрустальный коллектив", имея в виду чистоту, а мне потом сказали, что кое-кто понял как обозначение хрупкого и слабого. Входя в новую семью, следует мерить свои слова не семь раз, а более...

     Некоторые руководители министерства оценили этот переход своеобразно: "Раньше королевцы помогали кадрами другим организациям, а теперь королевцам помогают другие..." Это не прошло бесследно. В коллективе пошли разговоры, что назначение этого "новенького" не произошло без помощи "длинной и волосатой" руки. Вдруг стало ясным, что Губанов - родственник В.В.Щербицкого, жена Губанова - сестра Владимира Васильевича. Да, действительно, отчество моей жены - Васильевна, но не более того. Можно было бы об этом не говорить, если бы не серьезное восприятие этого слуха в организации. Я не говорю "в коллективе", потому что слухи плыли в элитной части организации, а не в здоровом ее организме. Я знал об этих слухах, но не обращал внимания, и только через десять лет понял, чем жила эта часть коллектива.

     Дело в том, что в октябре 1991 г. в "Литературной газете" Ю.Щекочихин в статье "ВПК (большевиков).." устами П.Л.Короткевича утверждал: "За программой СОИ стоял Бакланов, в то время - министр общего машиностроения, его зам - впоследствии министр Шишкин, зять Кириленко Семенов, свояк Щербицкого Губанов, руководство ВПК - родственники ... Каждый видел себя в новом кресле после СОИ: Бакланов - секретарем ЦК, Шишкин - министром, Семенов - Генеральным конструктором." В статье Щекочихин под СОИ видимо понимал советскую альтернативную американской программу "Стратегической оборонной инициативы", под ВПК - Военно-промышленный комплекс, с добавкой "большевиков", видимо, для острастки. Короткевича Щекочихин так представил в своей статье: "Его работа три десятилетия являлась сверхсекретной. Год назад он хлопнул кремлевской дверью, чтобы ночью 19 августа переступить порог Белого дома. Сегодня один из создателей "ядерного щита", Петр Леонидович Короткевич впервые в своей жизни появляется на газетных страницах." Наконец наша страна узнала "создателя ядерного щита" с помощью Щекочихина. Этого "создателя" не подпускали к "щиту" даже на дальнее расстояние. Короткевич работал в НПО "Энергия", какое-то время слыл квалифицированным жестянщиком и мастерски рихтовал смятые в авариях кузова легковых машин, потом каким-то образом получил ученую степень и... так далее - не хотелось бы тратить на него время.

     У медиков есть известная Клятва Гиппократа. Есть ли у журналистов подобное обещание не пороть чушь со страниц печати?! Стало модным подавать в суд за клевету. Я хотел это сделать, но потом решил, что быть свояком Щербицкого - это не оскорбление, и само упоминание его имени в каком-то общественном разбирательстве стало бы неуважением к его памяти. Что касается моей жены - то ее отец, Филиппов Василий Демьянович, погиб в 1941 г. на Ленинградском фронте.

     Из этой истории, которая выплыла на страницы центральной печати, я понял, что слухи и интриги занимали серьезное место у авторитетов этого КБ, в чем я убедился позднее.