Энергия наших мыслей

Важно отметить, что это свойство электрических свечений было обнаружено более чем за полтора века до Кирлианов. В 1777 г. профессор Лихтенберг, изучая электрические разряды на покрытой порошком поверхности изолятора, наблюдал характерное свечение. Спустя почти столетие такое свечение было зафиксировано на фотопластинке и получило название “фигур Лихтенберга”. В конце XIX столетия талантливый белорусский исследователь Яков Оттонович Нардкевич-Йодко, экспериментируя с различными электрическими генераторами, обнаружил свечение рук человека в поле высоковольтного генератора и научился фиксировать это свечение на фотопластинке. Он придерживался строго научных взглядов на природу формирующихся картин: “В роли рисовальщика здесь выступает само электричество, которое заставляет частички (или наимельчайшие атомы вещества) распространяться в определенном порядке”. В 1882—1883 годах исследователь ознакомил со своим открытием научные круги России и Европы. Оно вызвало большой интерес, и заслуги Нардкевич-Иодко были оценены. Он был награжден золотой медалью франко-русской выставки в Петербурге, на международном конгрессе во Франции ему было присвоено звание профессора электрографии и магнетизма. Практически в то же время фотограф-любитель

В. Монюшко сообщил о возможности фотографирования различных металлических предметов с помощью искры. Эти опыты он проводил с профессором Д. Лачиновым в физическом кабинете лесного института. Красивые опыты гениального Н. Теслы (1891-1900) показали возможность газоразрядной визуализации живых организмов. В далекой Бразилии католический священник падре Ланделл де Моура в начале XX века фотографировал электрические свечения живых объектов.

Значение метода регистрации свечений человеческого тела было отмечено многими Духовными Учителями. В работах Блаватской, Елены Рерих, в “Гранях Агни Йоги” отмечена важность методов исследования поля человека для науки XX и XXI веков.

“Каждая мысль человека, каждое его настроение и чувство тотчас же отражается на излучениях. Излучения эти выражаются в свете, цветах и огнях, явно видимых для тонкого зрения… Ауры человеческие светятся и играют оттенками всевозможных красок и расцветок. Чистые, прекрасные мысли и чувства вызывают соответствующие окраски; темные, низкие вожделения, переживания и страсти — темные, дымные, мутные, безобразные формы низких огней… В ауре своей несет человек для окружающих здоровье, радость и свет или болезни, горе, страдание и тьму” (Грани Агни Йоги, 1969).

В то же время сложность использовавшейся тогда аппаратуры для получения электрографических снимков и ее объективная опасность препятствовали широкому распространению метода.

К этому добавилось еще несколько факторов. Начиналась эпоха великого переворота в физике. Только что были открыты радиоактивность и рентгеновские лучи, “наимельчайшая частица вещества” — электрон, еще велись горячие дискуссии по поводу теории электромагнитного поля Максвелла, не за горами был эйнштейновский переворот в физике. Одновременно эти годы были отмечены подъемом интереса к аномальным проявлениям человеческой природы. Во всем мире занимались спиритизмом, Блаватская создавала теософию, мистики и оккультисты различного рода привлекали широкое внимание. Поэтому открытие нового метода, позволяющего регистрировать изменения психической энергии, вызвало широкий интерес в их среде, что привело к отторжению и потере интереса со стороны среды академической. Таким образом, основное достоинство метода сыграло с ним злую шутку: конец XIX века был для него средой явно неблагоприятной. Появление ряда публикаций типа книги Мессиры Погорельского “Электрофотосфены и энергография как доказательство существования физиологической полярной энергии” в 1899 г. только усугубило положение. После смерти Нардкевич-Иодко в 1905 г. и возникновения новых революционных ситуаций в физике и в обществе труды основателей биоэлектрографии были надолго забыты, и мы вспоминаем о них теперь именно как об исторических предшественниках супругов Кирлиан.

Возникает вопрос: насколько самостоятельны были Кирлианы в своей работе, не позаимствовали ли они саму идею и основные методики у своих предшественников?

Ответ на этот вопрос получить очень легко. Даже живя в Санкт-Петербурге, очень непросто раздобыть информацию об экспериментаторах XIX века, а уж в провинциальном Краснодаре вообще непонятно, как бы это можно было сделать! Но даже если предположить, что в руки Кир лиана каким-то путем попал журнал “Нива” начала века, где были опубликованы фотографии свечений, чтобы воспроизвести такие фотографии, надо проходить весь путь с самого начала! Поэтому можно обвинять Кирлианов в разных грехах: незнании английского, неумении танцевать рок-н-ролл, но только не в плагиате!