Энфер. Время Теней

Не понятно чего у нее в голосе больше — удивления или заинтересованности. Непонятно, где делась прежняя скромность и замкнутость. Зато девичий характер хлещет уже не струей, а фонтаном… скоро станет океаном. Так и тянет на все маленькое, милое…

— Мы не забавные, фифочка! — мгновенно ощетинилась клыками и когтями красная зверушка. — И нечего на меня так пялиться. Я Катун — огненный дракон.

Ящерица еле-еле подняла вверх лапку. Наверное, это сразу и приветствие, и предупреждение — не лапать. Коготки были очень острыми.

— Привет сестренка. Меня зовут Сейдун… Этого достаточно.

Вторая даже не шевелилась. Но огрызнулась на протянутую руку. Наверное, ей больше досталось при взрыве.

— А вместе они «Красный и Синий». — Вампир театральным жестом указал на них зажатым в руке мечом. Лицо Зеро вдруг покраснело — он вспомнил про что-то. — Чего приперлись? И почему в таком виде?

— Может, не будешь их бранить? Они такие милые… — Сакура умоляюще сложила руки. Дракошки переглянулись и решили, что можно ее за такое заступничество слегка простить…

— С чего бы это? Я и не собирался… Алло, ребятишки, по пуле в голову хватит? Мне и по две-то не жалко… Чего? — Ангельски заморгал ресницами, косясь на поднятую для затрещины руку. Убрал в карман успевший понравиться револьвер. — Мне, в самом деле, интересно, почему они бросили свое задание и посмели показываться мне на глаза с такими жизнерадостными минами. И если они мне это популярно не объяснят в ближайшие пять минут — я их на луну заброшу!

«Жизнерадостные мины» выражали полную подавленность. Им было глубоко до фонаря всякие задания. А смотря на строгое и неулыбчивое лицо демона, жизнерадостность окончательно испаряется.

— Извини шеф, плохая привычка. Все будет шоколадно…

— Где Дагон, я вас спрашиваю, крокодильи кошельки?!! Разве я не приказывал вам все время от него не отходить? И не смейте мне тут в несознанку уходить и морды в сторону воротить, чукчи отмороженные! — Упер руки в бока. Кулаки от напряжения уже немеют.

— Будь спок, Шеф. Дыши глубже. Здесь он, — протянул красный ящеренок, свесив головку и лапки с драконьей пасти.

Сакура не думала, что можно так побелеть. Лицо Сани было лилейное как мел.

— Вы что, совсем рехнулись?! Да вас стоило оставить в этих гробах до конца жизни. Что если его кто-то видел?!

Сейдун спокойно взобралась на остатки своего вероятного гроба.

— Не волнуйся без меры. Тебе нельзя беспокоиться. — Менторский тон никак не вязался с еле живой мордочкой чешуйчатой зверушки.

Вампир вздохнул и уныло бросил попытки их обругать — не действует устный выговор, только физическое приложение. Фиг с ними. И так психика пошатнулась. А они еще и неумышленно ее расшатывают.

— Как же меня все это доняло. Только хотел культурно отдохнуть, как вы появились…. Я наверно слишком прогневил Бога, не считая факта самого своего существования.

— Тихо Шеф, тихо. Все будет ок. Не тревожься и успокойся.

В глазах Сани засветился нехороший огонек. Укор или гнев?

— Я спокоен как удав. Могу даже кое-кого проглотить в подтверждение. Сырым… Если ты думаешь, что пустым разговором сможешь сменить тему, то болезненно, для себя, ошибаешься.

— Да все в порядке. — Ящеренок выставил вперед лапки как пьяный боксер.

— В порядке? Да ты хоть…

Сакура вдруг поняла, о чем разговор. Раньше она себя ощущала третьей лишней ногой.

— Это вы не о том самом Дагоне?..

Древнее чудовище, владыка льда, вод и стужи, настоящий кошмар Говарда Лавкрафта, единственного человеческого медиума, с которым говорил во сне сам Ктулху! Один из множества божеств хаоса, включая Гидру и Химеру, долженствующих своим появлением ознаменовать конец этого мира… Правда вряд ли сам Дагон так этому рад — по преданиям и сумбурным записям сошедшего с ума писателя, его тело должно послужить жертвенным алтарем, на котором совершат ритуал, призывающий из Астрала ужас вселенной — великого спрута, способного погрузить все континенты в пучину и привести мир к перерождению…

К огромному сожалению последователей Апокалипсиса, этому уже не суждено сбыться. Саня нашел в древнем многоногом чудище недурственного партнера по спаррингу и даже притомился, пока дрался с Ктулху…

Ох, бедненький. Обиделся на всех чудик. Ему наверно якорем в детстве по макушке съездили, вот злобу и затаил. Как там было — долго ли, коротко ли, но вырос осьминожек. Вспомнил, зачем собирался вырасти и поплыл мстить. Жалко малыша. Всего в сотню-другую метров успел вымахать, или в три?

Громадная туша оказалась практически непробиваемой, хлыща окрестности «ринга» тысячами отростков. Но каким бы ты ни был античным богом разрушения, никакая магическая защита и бронированная кожа не спасет от «Черной Дыры». Капут пришел спруту, а вампир всего лишь немного развлекся…

— Все верно. — Повернувшись к релаксирующим дракончикам, нежно, с интонациями голодной смерти спросил: — Где он?

Драконята переглянулись. И однозначно показали хвостиками в сторону дома.

— Там.

Саня выражал само спокойствие, усталость. Руки еще некоторое время угрожающе дергались.