Энфер. Время Теней

Саня вновь потянул из духа немного огня, закрепив его манну физическим проявлением своей переменчивости — обрезанными прядками. И нарисовал прямо в воздухе слова!

— Меня слышно на галёрке? Отлично. Слушайте! У всех вас отсутствует — ВООБРАЖЕНИЕ, ФАНТАЗИЯ и СТИЛЬ!!! Все что я вижу это простое срисовывание окружающих предметов. Бездушные картинки из воспоминаний. Серый поток… Мне стыдно признать, что столько выдающихся перспективных художников не может нарисовать чего-то личного, довольствуясь простым имитированием. И вам не претит заимствование чужих идей? Да ведь срисовывать у соседей просто неинтересно! Разве никто этого не понимает? Рисование — это развлечение и процесс получения удовольствия, а не принуждение!!!

Не добился никакого эффекта своей речью. Обиделся и разочарованно опустил руки. Без интенсивной терапии тут не обойдешься. Надо действовать по-иному…

— Те, кто уже утомился от моей болтовни и не будут этим заниматься, могут идти. Я не удерживаю никого, кто не хочет научиться рисовать. Те, кто довольствуются тройкой, С, могут покинуть аудиторию немедленно. И не ходить на мои занятия. Я закрою на это глаза…

В коридор, через минуту осмысливания сказанного, потянулись примерно пять шестых всего собрания, загрохотав отодвигаемыми стульями. Многие отводили глаза. Некоторые вызывающе таращились на учителя. Другие просто щерились в улыбке… В конце колонны шла покрасневшая от стыда староста. Саня подошел ближе, пока она не вышла за двери и ласково спросил:

— Ты хорошо подумала? Я никогда не скажу, что рисунок плохой или некрасивый. И не отвернусь ни от кого, кто хочет учиться. Тем более от тех, кто сам этого не понимает.

Кудряшка подумала и, кивнув, вернулась на место, вызвав приветственные крики оставшихся. Таких любителей искусства было негусто. Но эти сорок человек выбрали творческий подход к жизни, и есть надежда, что никогда об этом не пожалеют. Но, как бы там ни было, без сомнений — они поднимутся на уровень, превышающий способности мировоззрения тех, кто сбежал…

Сейчас разрозненное представление о группе художников свелось к определенному. И это очень даже хорошо — Саня удостоверился, что правильно поступил. Перед взором вертелся макет из связки стальных стержней — вместе мы едины и непобедимы. В центре ее, титановая ось — учитель; дальше многогранные шесты арматуры — на каждую поверхность нанесен слой разнообразных химических реагентов и минералов — предпочтения, личность и черты характера учеников; Тонкая нить проволоки, связующая штыри вместе — авторитет педагога; и непрочная смазка между ученикам — интерес, товарищество, общность. Чем больше народа, тем труднее сдержать их вместе. Химические элементы вступают в реакцию друг с другом постоянно, вне зависимости от желания стержня, проволока авторитета слаба как нитка и вот-вот порвется, а чем больше штырей, тем больше трудностей, ведь их связь непрочна. Связка готова рассыпаться от любого неловкого действия, и то, что Саня ее несколько уменьшил не снимет проблемы полностью. Надо укрепить авторитет, протянуть нитки симпатий, нивелировать неровности, и спаять разрозненные прутики в идеальный дамаск.

Саня высунул голову в коридор, удостоверившись, что никого не осталось и, шутовским движением ноги, плотно захлопнул дверь. Оно потом аукнется. Нельзя было отпускать эту стаю, но если они не желают учиться, и, тем паче, им это нисколечко не нужно, то…

Наконец можно развеяться. И начинать прививку искусства рисования тем, кто остался. Ребятам самим предстоит сделать выбор — повезло с таким учителем, либо лучше было последовать за остальными.

Щас усё будет!

Хотелось развлекаться. Плевать на методику, заботливо выданную на руки Нагой. Приятнее что-то оригинальное сообразить и сразу взять быка за рога. Рот сам расплылся в дьявольской улыбке почти до ушей.

— Итак. Раз вы твердо решились, что будете учиться, я могу начать!!!

Врубив музыку на максимум, чтобы было легче подхватывать ритм, подцепил косу за кончик рукояти и, мотнув со стороны в сторону под такт песни, разминая руку, выкрикнул:

— Шоу начинается!!!

Раздался взрыв! В воздух взметнулся танцующий поток чистого пламени, накопленный в обрезках волос! Он закрыл все выходы и отплясывал на стенах. Помещение стало полностью изолированным от окружающего мира и звуконепроницаемым. Мгновенно потемнело. «Да будет свет» — сказал монтер и выкрутил лампочку. Как такое могло случиться при стольких источниках освещения, никто сказать не мог…