Энни Грин: Сон Забвения

— Извините, совсем забыл, что в кабинете холодно. Энни, Вы уже можете говорить? — повторил вопрос Алистер.

— Я могу говорить. Как Акио и Хана?

— С ними все в порядке. Юноше оказали помощь, его сестра сейчас с ним рядом. С Вашими друзьями все хорошо. Расскажите мне все, что произошло, — попросил Алистер. — И не скрывайте ничего.

Энни рассказала о том, что наемники похищали детей для ритуала по извлечению Ментадрима, и том, как она получила невосприимчивость к ментадриму, а самое главное, что за всеми этими событиями стояли Томас и Наталья — ее родители.

— Мы с Джеем придумали план, он был прост. Джей должен был отвлечь Ившакова, а я бы попыталась спасти детей, — рассказывала Энни. — Но дорогу к арке преградил нам Феликс Сенсус. Ментадример использовал Дримор, призвав нечто ужасное. Монстр был похож на птицу, но голова его была хищной рыбы. В его пасти были огромные острые зубы, а с черных крыльев стекало что-то вроде смолы. Эта штука стремительно направилась к Джею. Я думала, что монстр разорвет его, но, к счастью, Джей среагировал моментально и смог увернуться от удара, ему пришлось вылететь из оранжерей, а чудище погналось за ним.

— Что было дальше? — спросил ректор. Энни в первый раз видела Алистера настолько обеспокоенным.

— Все это время я была под техникой ментальной невидимости, — продолжила рассказ Энни. — Видимо, из-за этого монстр напал на Джея, а не на меня. Феликс Сенсус следом покинул оранжерею. Я подумала, что если смогу поделиться техникой невосприимчивости к ментадриму с детьми, то ритуал может не сработать. Я не была уверена, но ничего другого не смогла придумать. По пути Джей говорил, что если я отдам слишком много дрима за раз, то могу пострадать, что это большой риск.

— И мистер Джонс был прав, — подтвердил Алистер. — Еще чуть-чуть, и Вы бы не выжили.

Энни глубоко вздохнула, она только сейчас осознала, какому риску подвергла себя. В дверь кто-то постучал.

— Входи, — сказал Алистер, повернувшись. — Мы с Энни как раз обсуждаем произошедшее.

В кабинет грациозно вошла женщина в облегающем зеленом платье, лицо ее закрывала маска кошечки. Энни сразу узнала ее.

— Энни Грин, вновь приветствую тебя, — промурлыкала Мента. — Мне очень жаль, что тебе пришлось пройти через все это.

— Здравствуйте. Вы и правда подруга ректора?

— А то! — Мента присела рядом с Энни. — Алистер, за этим стояли наемники?

Ректор не сразу ответил на вопрос, сначала он внимательно своими серо-голубыми глазами вгляделся в лицо Энни и спросил, не против ли она, что тот расскажет правду. Девушка безразлично посмотрела на Алистера.

— Я не против.

— Мы как раз дошли до кульминации, — обратился Алистер к Менте. Он рассказал о том, что еще двенадцать лет назад Томас и Наталья попали во временную яму в лабиринте Трага, где и повредили рассудок. То, как обычный интерес к инсениуму Сон Забвения перешел в фанатизм.

— Вот про что были сны-воспоминания, — продолжал рассказывать Алистер. — Древо Подсознания пыталось подсказывать Энни — все эти огромные синие шары, что олицетворяли бусы, подаренные Томасом Наталье. Вот откуда у Ившакова была способность контроливать две способности дрима. Даже цвет глаз, браслет с бусами и зонт. Как Рудольф Грин не смог все это увидеть?

Энни продолжила рассказ.

— Я подошла к детям и пыталась привести их в чувства, но они все были в каком-то трансе и не могли меня слышать. Тогда я решила поделиться с каждым отдельно ментальной невосприимчивостью, из-за чего техника контроля Феликса Сенсуса резко прерывалась. Они не могли понять, что происходит и куда они попали. К счастью, там оказался смелый рыжеволосый мальчик, он сразу понял, что я пытаюсь помочь, и стал успокаивать остальных. Что самое странное, Ившаков, то есть родители не замечали нас. Глаза его были закрыты, руки подняты и шевелились губы, будто он произносит Фрагменты Созидания. Я обратилась к мальчику, по-моему, его звали Колин, попросила его и остальных, чтоб все сцепились за руки. Я полностью сконцентрировалась на отдаче ментальной невосприимчивости, было довольно сложно из-за количества человек, на которых распространялась техника. А потом пришли они.

— Они? — одновременно спросили Алистер и Мента.

Энни не хотела рассказывать, что знакома с Ур и Плу, и решила пойти на небольшую хитрость.

— Двое, юноша и девушка, — сказала Энни, не отводя глаз от ректора. — У них были необычного цвета волосы и красные глаза.

Алистер встал с кресла и подошел к камину. Мента взяла Энни за руку и мягким голоском сказала:

— Что было дальше?

— Что было дальше, я помню с трудом. Я помню, как начали кричать дети, вокруг все начало трястись. Ившаков попытался войти в арку, но его тело выбросило назад. Из его тела отделились два бестелесных силуэта ярко зеленого цвета, как аура ментадрима. Я поняла, что это были родители.

— Ментакорпуфикация, — произнесла Мента, сжав руку девушки. — Ой, извини.

Женщина в кошачьей маске разжала руку.

— Это древняя техника, и о ней невозможно узнать. Как они смогли?

— Мента, они же имели доступ к библиотеке, — говорил Алистер, смотря на огонь в камине.