Энни из Эвонли

С того октябрьского дня Энни много раз ходила в Обитель Эха. Иногда они с Дианой ездили туда в объезд, иногда ходили пешком через лес. Когда Диана не могла пойти, Энни ходила одна. Между Энни и мисс Лавандой возникла та пламенная и помогающая обеим дружба, которая возможна только между женщиной, сохранившей свежесть молодости в душе и сердце, и девушкой, чье воображение и интуиция вполне компенсируют опыт. Энни наконец-то нашла настоящую «родственную душу», а Лаванда Льюис, которая «забыла мир, а мир ее забыл», с появлением Энни и Дианы в ее одинокой, уединенной мечтательной жизни приобщилась к здоровой радости и веселью внешнего мира, чего она бала лишена уже давно. С ними в маленьком каменном доме появилась атмосфера молодости и реальности. Шарлотта Четвертая приветствовала девушек неизменной широкой улыбкой пугающе широкой, какой могла улыбаться только Шарлотта. Она любила их и потому, что их любила ее обожаемая хозяйка, и потому, что что сама их любила. Никогда в этом доме не было столько радости и смеха, как в эту прекрасную, затянувшуюся осень, когда ноябрь казался вернувшимся октябрем, и даже декабрь пытался побаловать теплым солнечным светом и подражать летним туманам.

Но именно в этот день декабрь, казалось, вспомнил, что пора быть зиме, и сделался внезапно хмурым и задумчивым, тихим и безветренным, что предполагало снегопад. Тем не менее Энни с радостным настроением преодолевала серый лабиринт букового леса. Даже одна, она никогда не чувствовала себя в одиночестве, ее воображение собирало веселую компанию, и с каждым таким попутчиком она вела оживленную и претенциозную по содержанию беседу, более заумную и вычурную, чем в реальной жизни, где люди, к сожалению, иногда стараются словами лишь спрятать мысль. На собрании отборного круга воображаемых духов из компании Энни каждый говорил именно то, что она от него хотела услышать, и тем самым давал ей сказать то, что она хотела сказать. В сопровождении своей невидимой компании Энни преодолела лес и вышла к тропе под пихтами как раз в тот момент, когда на землю начали падать крупные пушистые хлопья снега.

У первого же поворота она встретилась с мисс Лавандой, стоявшей под раскидистой пихтой. На ней было теплое платье ярко-красного цвета, голова и плечи она закутала в серую шелковую шаль.

– Вы выглядите, как королева фей пихтового леса, – весело прощебетала Энни.

– Я так и думала, что вы придете сегодня вечером, Энни, – сказала мисс Лаванда, устремляясь к ней навстречу. Я вдвойне вам рада, потому что Шарлотты Четвертой сегодня нет. У нее заболела мать, и она ушла на ночь домой. Мне было бы очень одиноко, если бы вы не пришли. Даже мечты и эхо – еще не компания. Ах, Энни, как же вы хороша! внезапно добавила она, оглядев с ног до головы высокую стройную девушку, на лице которой от ходьбы появился легкий румянец. Как хороша и как молода! Какая же это прелесть быть семнадцатилетней, правда? Честное слово, завидую вам, – искренне промолвила мисс Лаванда.

– А вы семнадцатилетняя сердцем, – с улыбкой сказала Энни.

– Нет, я старая. Или, скорее, средних лет, что куда хуже. – Мисс Лаванда вздохнула. – Иногда я стараюсь делать вид, что я моложе, а в остальное время я сознаю реальность. Но я не могу успокоиться и свыкнуться с ней, в отличие от большинства женщин. Я все время восстаю против нее с той поры, как обнаружила у себя первый седой волос. Энни, не старайтесь казаться, будто вы понимаете меня. Семнадцать лет этого не могут понять. Я собираюсь сейчас притворяться, будто мне тоже семнадцать, и сейчас, когда вы здесь, я смогу это сделать. Вы всегда приносите в своих руках молодость, словно подарок. У нас будет славный вечер. Вначале чай. Что вы хотите к чаю? У меня есть все, чего бы вы ни пожелали. Придумайте что-нибудь повкуснее и потяжелее для желудка.

В этот вечер дом оглашали шум и веселье. Мисс Лаванда и Энни готовили, накрывали стол, делали сладости, праздновали, смеялись, дурачились так, что вряд ли кто-нибудь смог бы, подслушав их, узнать в них старую деву сорока пяти лет и молодую сельскую учительницу. Затем, когда обе устали, они уселись на ковер перед камином, освещенные лишь мягким светом камина и вдыхая аромат розовой воды в открытом кувшине на камине. Поднялся ветер, он вздыхал и выл под навесом крыши, снег мягко стучался в окна, словно десятки эльфов просили пустить их в дом.

– Я так рада, что вы здесь, Энни, – сказала мисс Лаванда, откусывая конфетку. – Без вас мне было бы так тоскливо. Мечтать и воображать хорошо днем, при солнечном свете, но когда темно, а за окнами пурга, мечты не удовлетворяют тебя. Тут хочется реального. Но вы этого не знаете семнадцать лет этого не знают. В семнадцать человек удовлетворяется мечтами, потому что он думает, что реальность его еще ждет впереди. Когда мне было семнадцать, Энни, я не думала о том, что в сорок пять буду маленькой седой старой девой, у которой нет ничего в жизни, кроме мечтаний.