Энни с острова принца Эдуарда

– Господи боже мой, да нет же! Я не в состоянии кого-нибудь любить, кроме… себя, разве что! Любовь порабощает, если хотите! И мужчины вовсю пользуются нашей слабостью, чтобы причинять нам боль. Я б испугалась!.. Нет, нет, Алек и Алонсо – милые ребята. Мне они оба очень дороги, так что даже не знаю, кто из них лучше. В том-то и загвоздка… Алек красивее, конечно. Вы ж понимаете, что я не могу стать женою какого-нибудь уродца! Характер у него тоже – то, что надо. Кроме того, он кудрявый и темноволосый, что очень ему к лицу. Пожалуй, Алек слишком хорош… А на что мне идеальный муж? Не к чему и придраться!

– Ну так выходите замуж за Алонсо! – мрачно сказала Присцилла.

– За парня с таким именем?! – воскликнула Фил и скорбно добавила:

– Боюсь, я не смогу этого вынести. Но вот носик у него такой правильной формы! Хорошо, если в семье пойдут такие носы… У меня нос еще ничего, как и у всех Гордонов. Но вдруг со временем он изменится и станет похож на носы Бирнов? Каждый день я озабоченно проверяю, сохраняет ли он гордоновскую форму. Мама моя из семейства Бирнов, и нос у нее – типичный бирновский… Возможно, вы и сами в этом убедитесь. Обожаю хорошенькие носики… Как у Энни Ширли, например! Нос Алонсо – серьезный аргумент в его пользу. Но… АЛОНСО! Нет, разве я могу решить?! Если бы можно было, как в случае со шляпками: просто поставить их рядом друг с другом, закрыть глаза и ткнуть булавкой либо в сторону одного, либо в сторону другого. Как бы это упростило задачу!

– А что сталось с Алеком и Алонсо, когда вы уехали? – спросила Присцилла.

– О, у них осталась надежда! Я велела им ждать, пока не приму решения. Да они и не против! Они оба боготворят меня! А пока я тут немного развеюсь… Уж в Редмонде у меня точно отбоя от женихов не будет! Знаете ли, без этого и жизнь не мила! Но ведь первокурсники все такие невзрачные! Вы согласны? Только один из них красив по-настоящему! Он уже ушел, когда вы появились. Слышала, как его приятель назвал его по имени. Его зовут Гильберт! У его дружка глазищи ВО КАКИЕ! Но… вы что, уже уходите, девочки? Останьтесь, еще рано!

– Думаю, нам уже пора! – довольно холодно сказала Энни. – Уже темнеет, а у меня есть кое-какие дела.

– Но вы же обе пришли специально, чтобы встретиться со мной, не так ли? – спросила Филиппа, поочередно протягивая девушкам руку. – А можно я навещу вас? Мне понравилось с вами общаться! Мы классно провели время вместе! Вам же не внушает отвращение моя болтовня?

– Нисколько! – засмеялась Энни, сердечно пожимая руку Фил.

– Я не такая чудачка, какой кажусь на первый взгляд, знаете ли! Просто попытайтесь принять Филиппу Гордон со всеми ее недостатками. Что поделать, если я такой уродилась? Надеюсь, вы полюбите меня, в конце концов… А правда, это кладбище – очень милое местечко? Хочу, чтобы меня похоронили здесь!.. А вон ту могилу я еще не осмотрела. Да, да, ту самую, что за железной оградой. Смотрите, девочки, на могильной плите написано, что это могила гардемарина, убитого во время сражения между Шанноном и Чисепиком! Представьте себе только!

Энни задержалась у ограды и взглянула на старую могильную плиту. Внезапно ее охватил трепет, и пульс участился от нараставшего возбуждения. Взор ее затуманился. Она не видела больше старинного кладбища с развесистыми деревьями и тенями на дорожках. Вместо него воображение Энни нарисовало гавань Кингспорта такой, какой она была век тому назад. Из тумана медленно выходил красавец-фрегат под «гордо реющим английским флагом». Позади него шел другой корабль, на юте которого покоилось тело доблестного Лоренса, завернутое в яркие знамена. Время перевернуло последнюю страницу его жизни, а между тем Шаннон торжествовал победу над Чисепиком, и фрегат победителей триумфально держал путь к берегам, ведя за собой фрегат побежденных…

– Энни Ширли, очнитесь! – засмеялась Филиппа, потянув девушку за руку. – Вы перенеслись в прошлое на сотню лет назад! Возвращайтесь!

И Энни вернулась с легким вздохом. Глаза ее излучали мягкий свет.

– Я всегда любила рассказы об этом историческом событии, – задумчиво сказала она, – несмотря на то, что тогда одержали верх англичане. Наверное, это из-за того, что мне нравился бесстрашный командор этих несчастных, потерпевших, поражение воинов. Эта могила навеяла образы давних лет. Они показались мне такими реальными! Бедному гардемарину едва минуло восемнадцать! «Он скончался от смертельных ранъ, и смерть его была смертью героя,» – гласит эпитафия. О чем еще может мечтать воин?

Перед тем, как уйти, Энни, носившая на груди букетик фиалок, отколола его с платья и тихонько положила на могилу этого юноши, погибшего во время великого морского сражения.

– Ну и как вам наша новая подружка? – спросила Присцилла, когда Фил простилась с ними.