Энни с острова принца Эдуарда

– Нет уж, я сама пущу их на ветер, без посторонней помощи, – весело сказала Энни. – Во всяком случае, эти деньги заработаны честным способом, в отличие от тех, которые я получила по чеку за тот несчастный рассказ с рекламой Релайэбл Бейкинг Паудер. На них тогда я накупила нарядов и ненавидела себя всякий раз, когда их надевала.

– Подумать только, жить под одной крышей, в Пэтти-Плейс, с известной писательницей! – воскликнула Присцилла.

– Это – большая ответственность, – серьезно заметила тетушка Джеймсина.

– Да уж, – с не меньшей серьезностью согласилась Прис. – Все авторы – взрывоопасны. Никогда не знаешь, что может вызвать бурю эмоций! К тому же, Энни может писать с нас своих персонажей!

– Я имела в виду совсем другое, а именно то, что писать для прессы – это большая ответственность, – строго сказала тетушка Джеймсина. – Надеюсь, Энни осознает это. Моя дочь, в свое время, тоже писала рассказы, пока не уехала в чужие края. Она уже отошла от этого занятия и посвятила себя более высоким целям. Ее писательский девиз был следующий: «Ни одной строчки, которую стыдно было бы читать самой себе на собственных похоронах!» Если вы, Энни, собираетесь оставить свой след в литературе, – возьмите этот девиз на вооружение.

Тетушка Джеймсина задумалась на мгновение и добавила рассеянно:

– Впрочем, конечно, Элизабет всегда смеялась, когда произносила его вслух. Она ведь была такой хохотушкой! Уж и не знаю, каким ветром ее занесло в миссионеры! Но я так счастлива, что это произошло! Я молилась, чтобы это случилось, и, в то же время, страшно этого боялась.

Тетушка Джеймсина недоумевала, почему это легкомысленные девицы беспрестанно хихикают…

Глаза Энни сияли целый день; писательские амбиции вновь расцвели в ней пышным цветом.

В приподнятом настроении она отправилась на прогулку в компании приглашенных на вечеринку к Дженни Купер; и даже тогда, когда впереди они с Роем увидели Гильберта с Кристиной, ее радость и звездные надежды вовсе не исчезли. В то же время, она не настолько витала в облаках, чтобы не подметить, что походка-то у Кристины оставляет желать лучшего…

– Но, полагаю, Гильберт не отрывает взгляда от ее лица, а на остальное и не смотрит, – презрительно подумала она. – Таковы все мужчины!

– Вы будете дома в субботу вечером? – поинтересовался Рой.

– Да.

– Мои матушка и сестры хотят нанести вам визит, – тихо молвил он.

Энни почувствовала, как ее охватывает дрожь. И это отнюдь не был привычный трепет восторга. Она никогда раньше не встречала никого из членов семьи Роя и поняла всю серьезность предстоящего разговора. Надвигалось нечто неотвратимое; почувствовав это, Энни похолодела.

– Счастлива буду познакомиться с ними! – сказала она вслух, а про себя усомнилась, что это и в самом деле будет так. Но… как же иначе? Как она выдержит это новое испытание? До Энни дошли слухи о том, как Гарднеры отнеслись к этому «слепому увлечению» Роя. По крайней мере, в его присутствии ей легче будет пережить этот визит. Уж, конечно, дамы разберут ее, Энни, по косточкам… Но раз они согласились почтить визитом «рыжеволосую пассию» Роя, – значит, они не отвергали возможность того, что Энни может войти в их клан.

– Буду самой собой. Нечего мне из кожи вон лезть, чтобы произвести на них впечатление! – фыркнула Энни.

Впрочем, она тщательно продумывала туалет к предстоящему субботнему «приему» и решала, идет ли ей новомодная, высокая прическа больше, чем ее прежняя, или нет.

Таким образом, прогулка была окончательно испорчена всякими треволнениями. Зато она в итоге остановила свой выбор на коричневом шифоновом платье и приняла решение не зачесывать волосы наверх.

В пятницу ни одна из девушек Пэтти-Плейс не ходила на лекции в Редмонд. Стелла писала доклад для филологического кружка, примостившись на краешке стола; на полу, в живописном беспорядке, валялись исписанные ею листы бумаги.

Она поклялась не писать вообще, если ей не дадут возможность бросать их прямо на пол.

Энни, в своей фланелевой блузке и юбке из саржи, с растрепавшимися во время прогулки волосами, сидела на полу и возилась с кошкой Сарой, соблазняя ее вкусными, кошачьими деликатесами. Джозеф с Расти оба сладко спали, свернувшись калачиком, на ее коленях. Аппетитные запахи переполняли весь дом: это Присцилла колдовала на кухне. Вот она появилась на пороге, в огромном переднике, чтобы с гордостью показать тетушке Джеймсине шоколадный торт, который она приготовила только что. Нос ее был перепачкан мукой.

И в этот ответственный момент зазвонил дверной колокольчик. Все спокойно продолжали заниматься своими делами, кроме Фил, которая вскочила и побежала открывать дверь, полагая, что это мальчик-рассыльный доставил, наконец, шляпку, которую она себе присмотрела утром. На крыльце стояли… миссис Гарднер и ее дочери!