Энские истории

Я нашел на полу пистолет, достал из кармана обойму и вставил ее в рукоять. Передернул затвор, дослал патрон в патронник. Затем взвалил обмякшее тело на плечо и продолжил путь в злополучную квартиру № 32.

Сундука она развязать не успела. Да и не смогла бы — я так его взнуздал, что любая попытка освободиться от пут грозила немедленным удушением. Его веревки можно было только разрезать, а у нее даже пилочки для ногтей с собой не было.

Сундук лежал и хрипел. Поделом!

Я связал ее остатками веревки; петлю делать не стал, но для верности несколько раз пропустил концы позади батареи парового отопления.

Ну вот и все! Теперь я не боялся, что они смогут чудесным образом выпутаться, пока я буду ездить за Квасным.

Ведь он должен наконец узнать, кого пригрел на своей груди!

* * *

Илья Ефимович Квасной оказался тучным лысым человеком лет пятидесяти. Он вышел на крыльцо, спустился к цветнику, и тут я его окликнул:

— Илья Ефимович! Илья Ефимович!

Он подошел к ограде, и я быстро изложил ему суть дела. Дважды он прерывал мой рассказ короткими приглушенными проклятиями, а потом схватился за сердце, посерел и сказал осипшим голосом:

— Подождите, я схожу в дом — за лекарством, и сейчас же вернусь. Если все так, как вы говорите — им несдобровать! — и ушел, чуть прихрамывая.

Через пару минут он вернулся: вышел через калитку и, поминутно оглядываясь, поковылял ко мне. Я стоял, притаившись за одним из кирпичных столбов, на которых держалась ограда. В этот момент на крыльце дома показался очень колоритный персонаж: высокого роста красавец-брюнет, с тщательно зачесанными назад и набриолиненными волосами. На нем был изящный смокинг (несмотря на адскую жару), на шее красовалась бабочка и в петлице — алая роза. Перехватив мой удивленный взгляд, Квасной сказал:

— Это мой деловой партнер. Сегодня утром прилетел из Москвы. Мы ведем с ним важные переговоры. Так что давайте поторапливаться — у меня еще много дел.

Мы сели в черный джип, развернулись и поехали на Фруктовую. У меня было время, чтобы задать Квасному несколько вопросов.

— Скажите, Илья Ефимович, — спросил я, — а был ли телефонный звонок с требованием выкупа? Около часу дня?

Он пожал плечами:

— Не знаю. Я все время беседовал со своим партнером. Мне никто ничего не говорил об этом.

— Странно… Зачем тогда вообще потребовалось звонить? — недоумевал я. — Возможно, разговор записали на пленку… А может, никакого звонка и не было?

— Все может быть, — отрезал Квасной.

— Скажите, — продолжал я, — а ведь ваша нынешняя жена — не родная мать мальчика?

— Нет, — Квасной заметно нервничал. — Не родная. Его мать умерла не так давно. Я… хотел… залечить эту рану. Я думал, что женская ласка сможет хоть как-то облегчить для него тяжесть утраты… Поэтому и женился снова. Но, видимо, я поторопился.

— Да уж… Похитить собственного пасынка для того, чтобы вымогать деньги у мужа… На что они только рассчитывали? Вот для чего потребовалось столько снотворного — чтобы мальчик ничего не помнил. Ну, а из меня хотели сделать козла отпущения. Не вышло! — я рассмеялся.

Квасной достал из кармана большой платок и принялся вытирать лысину и шею:

— Ну что, скоро приедем?

— Да… Потерпите, осталось совсем немного, — успокоил я его. Мне были понятны его чувства.

Мы подъехали к дому на Фруктовой. Я поставил джип рядом с "копейкой".

Квасной грузно выпрыгнул из машины. Он широко открывал рот, словно рыба, выброшенная на берег, и тяжело дышал.

— Идите вперед, — сказал он мне, как человек, привыкший распоряжаться. — У вас пистолет, а я безоружен.

Я согласился и шагнул в подъезд первым.

* * *

Нащупав перила, я стал осторожно подниматься, держа оружие перед собой. Позади раздавалось свистящее дыхание Квасного. Он громко топал и вообще издавал много лишних звуков. Но мне было не до него; я ждал засады. Я пристально всматривался в темноту, сосредоточив на этом все свое внимание. Поэтому я не смог вовремя среагировать, когда за моей спиной послышалось зловещее металлическое лязганье. А когда до меня наконец дошло, что происходит, было уже поздно. Грянул выстрел. Меня отбросило вперед, и я упал на ступеньки, жадно хватая губами обжигающий воздух. Квасной взобрался чуть повыше; я почувствовал ствол пистолета, упертый в мой затылок; прогремел второй выстрел…

* * *

— Да… — незнакомец покачал головой, — вашей участи не позавидуешь. Однако ж вы снова проснулись?