Энстадская бездна

Я насторожился: как отреагирует этот человек с трудно произносимым именем, ведь точка, указанная навигатором, лежала немного в стороне от проложенного курса? Не станет ли он пенять на задержку в пути? Напротив моих опасений Кайль даже обрадовался:

— Капитан Сорингер, так может быть, у нас есть возможность побывать на Энстаде? Не настолько наш груз и срочный, чтобы задержка в два-три дня привела бы его в полную негодность.

И действительно, что может произойти с мачете, наконечниками для копий и тому подобным грузом, покоящимся в единственном трюме 'Небесного странника'?

— Понимаете ли в чем дело, — пустился в объяснения торговец. — Что самое важное для любого купца? — задал он вопрос. После чего сам же и ответил:

— Самое важное для любого купца, — и тон у него был если не назидательным, то что-то вроде того, — это умение держать слово. Держать несмотря ни на что.

Я пожал плечами: 'Наверное, и для всех остальных оно не менее важно'.

— Так вот, среди моих знакомых имеется и такой, для которого любые слова не более чем сотрясение воздуха. Его-то я и хотел бы увидеть, поскольку мне известно — он находится сейчас как раз на Энстаде. И если у нас есть такая возможность…

— Хорошо, господин Кайль, — после секундного раздумья решил я. — До архипелага почти две недели полета, так что небольшой отдых на земле будет нам не лишним.

* * *

Остров Энстад, расположенный в нескольких днях лета от побережья Эгастера, особенно крупными размерами не отличается. Так, весьма средней величины, к тому же в стороне от оживленных небесных путей. Именно небесных, поскольку Коралловое море название свое носит по праву. И если в северной части моря судоходство еще осуществимо, то ближе к Энстаду морем его назвать можно лишь с большой натяжкой: оно просто кишит бесчисленными островками, атоллами, банками и отмелями. Но и в проливах между ними глубокой воды не дождешься, так, курица колен не замочит. Таково оно и есть — Коралловое море, вплоть до самого своего южного побережья, там, где оно упирается в материк, носящий название Альвенда. Так что пересечь большую часть его получится только по воздуху.

На самом острове всего три поселения, и самое крупное из них, тоже имеет название Энстад.

Гости, подобные нам, явление на острове достаточно редкое, и потому, не успел я приземлить 'Небесный странник', как к нам на борт явился человек с приглашением посетить дом Агориса Хиериниуса, местного губернатора. К тому же выяснилось, что именно сегодня он дает бал.

Балом событие назвать было трудно, все-таки Энстад — дыра еще та, и все же вечер прошел на удивление весело.

Музыка, танцы, великолепный стол… Особенно мне глянулась скоблянка из трепанга под местное вино, оказавшееся весьма недурственным. Ну и гостеприимный хозяин — губернатор Хиериниус, к моему удивлению, выглядевший не намного старше меня, а ведь мне еще и четверти века не стукнуло.

Все прошло бы замечательно, если бы не два, вернее, как выяснилось позже, три момента. На один из них внимания можно было бы и не обращать, признаться, к таким вещам я почти привык: один из гостей дома Хиериниуса, кстати, изрядно подвыпивший, довольно пренебрежительно назвал мой 'Небесный странник' скорлупкой.

— Видал я летучие корабли и в два, а то и в три раза больше, — разглагольствовал он, как будто мне самому видеть их не приходилось.

Причем не только видеть, но и летать на них. И даже спасти один из таких гигантов, что, наверное, приди кому-нибудь в голову посадить его на остров, как раз половину территории он и занял бы. Конечно же, я преувеличиваю, но не настолько, чтобы выслушивать этого типа, как выяснилось с его же слов, всю жизнь проведшего на Энстаде и носа с него не высовывавшего. Откровенно говоря, очень хотелось завести его в темный уголок и от души приложиться кулаком по тому внутреннему органу в правом подреберье, о состоянии которого, судя по сизому носу, он совершенно не заботится.

Спас меня Кайль, заявившийся с самым довольным выражением лица ближе к середине вечера. Завидя мою кислую физиономию, он довольно бесцеремонно подхватил моего назойливого собеседника под локоть и едва ли не насильно куда-то увел.

Откровенно говоря, кислым лицо у меня было не только из-за разговора с этим, как выяснилось, собирателем трепангов, чей вкус я нашел отменным, имелась и другая причина. Николь одела то самое платье, в котором я и повстречал ее в Эгастере, и каковое она не успела продемонстрировать на вечере в доме тамошнего бургомистра. Так вот, платье само по себе красивое, и очень ей идет, но длина подола, согласно недавней столичной моде, едва достигает щиколоток.

Поначалу я опасался, что наряд Николь вызовет у присутствующих на вечере следующую реакцию: 'Мол, что они себе позволяют в этих столицах, и куда вообще катится мир?!' Но нет, дамы явно прикидывали — как подобное одеяние смотрелось бы на них, ну а мужчины, естественно, интерес проявляли к другому.