Энтони Джон

Пришло время, когда миссис Теттеридж надумала переехать. Правда, еще не была достигнута окончательная цель — загородный дом на собственной земле. Но то, что предвиделось в настоящее время, можно было считать достижением наполовину: большой старый дом к югу от церкви Святого Ольда. Бывшее монастырское строение было преобразовано в частный дом эксцентричным купцом, у которого последовательно было три жены. Все его многочисленное потомство жило вместе с ним, и он нуждался в большом помещении. Потом дом долгие годы стоял пустым, так как был огромным и неудобным. Он принадлежал одному из клиентов фирмы Моубри, и миссис Теттеридж подумала, что ему, наверное, будет приятнее получать небольшую арендную плату, нежели не получать ничего. По ее просьбе Энтони однажды после полудня ожидал ее здесь со связкой ключей. Заржавленные железные ворота скрипели, когда Энтони отворял их. Они пересекли мощеный двор и поднялись по каменным ступенькам. Замок большой дубовой двери с трудом поддался усилиям Энтони. Когда дверь оказалась открытой, на них пахнуло холодным и сырым воздухом погреба. Миссис Теттеридж не могла делать вид, что восхищена. Длинный ряд комнат первого этажа был похож на туннель, но вполне мог быть приспособлен под классные комнаты. На втором этаже помещалась огромная столовая. Она могла бы служить приемной и актовым залом. В доме имелись спальни для дюжины пансионеров. Сад с высоким забором находился за домом, деревья в нем полусгнили, и кусты переросли. Несколько возов песку превратили бы сад в площадку для игр. Они вернулись в нижний этаж. В конце каменного коридора миссис Теттеридж нашла дверь, которой раньше не замечала. Она вела в обширное сводчатое помещение с монументальным мраморным камином, на доске которого были изображены два слона, поддерживающие небольшой храм. Большое стрельчатое окно напротив выходило на кладбище. Миссис Теттеридж окинула помещение довольным взглядом. «Здесь будет кабинет Эми», — решила она. Она говорила сама с собою, забыв, что была не одна. Энтони прислонился к одному из слонов.

— Бедный малый, — сказал он.

Миссис Теттеридж посмотрела на него. На ее губах блуждала легкая усмешка.

— Я вам не нравлюсь, — сказала она Энтони.

— Вы бы мне нравились, — сказал Энтони, — если бы я не любил Эми.

Она подошла к другому краю камина и положила руку на другого слона.

— Я очень рада, что мы здесь одни, — сказала она со смехом, — и хочу все выяснить между нами. Мне очень жаль, что я вам не нравлюсь, потому что вы мне очень нравитесь. Но это не важно. Мне не хочется, чтобы вы становились на сторону Эми против меня. Вы имеете на него большое влияние, и я вас боюсь.

Энтони готов был ответить ей, но она прервала его.

— Дайте мне закончить, — сказала она. — Тогда мы будем оба знать, что нам делать. Вы думаете, что я порчу ему жизнь, лишая возможности мечтать. В чем заключаются его мечты? В том, чтобы сочинить какую-нибудь пустяковую музыку или написать небольшое стихотворение. Он бы никогда на этом не заработал достаточно, чтобы прожить. Но он мог бы до своей смерти создать что-нибудь большое, на чем издатель нажил бы тысячи. Например, сочинить поэму, которая доставила бы ему позднюю славу. Он никогда бы не добился реального, солидного успеха. В такой работе я не могла бы быть ему помощницей, а предоставленный самому себе, он бы не выбрался в люди. В педагогической работе я помогаю ему. У него талант к этому, а у меня коммерческое чутье. Мне не нужны мечтатели. Мой отец был мечтателем. Он делал в области химии изобретения, которые сделали бы его богатым, если бы он умел использовать их. Но они его только убили. Он открыл способ изменять свойства воздуха. Деталей я не знаю, знаю только, что нужно было выпустить какой-то газ, ввести газ. Что-то вообще с газом. Это все, что я помню. Вместо того чтобы вдыхать болезни или слабость, люди вдыхали бы силу и здоровье. Это похоже на сказку, но если бы вы его послушали, вы бы уверились, что это возможно, что все дело в сроке и что люди чувствовали бы себя, как будто их освободили из тюрьмы, если бы удалось пустить в ход его изобретение. Это была его мечта. И он считал ее осуществимой. Для того чтобы привести ее в исполнение, он принял должность учителя в школе Святого Ольда с жалованьем сто шестьдесят Фунтов в год. Это давало ему достаточно много свободного времени для его изысканий. А мы, дети, должны были расплачиваться за это. Оба мои брата были умные мальчики. Если бы представилась возможность, они могли бы пробиться в жизни. Один из них коммивояжер, а другой, как вы знаете, служит у вас в конторе за восемьдесят фунтов в год. Если ему повезет и он будет работать, как вол, он сможет получать триста фунтов.

Она подошла к нему поближе и заглянула ему прямо в глаза.