Энциклопедический словарь (С)

С. в немецкой литературе. Не мало отголосков английского С. можно найти и в немецкой литературе XVIII в. Относительно романов Ричардсона можно даже сказать, что они вызвали больше различных подражаний и оставили более заметный след в Германии, чем на родине их автора. Писатели разных оттенков прямо объявляют себя сторонниками Ричардсона или подражают ему. Геллерт, в стихотворении «Ueber Richardson's Bildniss», восторженно отзывается об авторе «Памелы»: «бессмертен Гомер», восклицает он, «но еще более бессмертен у христиан британец Ричардсон!» В своем романе: «Das Leben der schwedischen Grafin von G***» (1746) он открыто подражает английскому образцу; его героиня, чистая душой женщина, принужденная отстаивать свою честь и выносить различный гонения и удары судьбы, списана отчасти с Памелы; даже место действия одно время переносится в Англию. Клопшток пишет оду «Die tote Clarissa, навеянную трагической развязкой романа Ричардсона. Лессинг имеет ввиду „Клариссу Гapлo“, создавая свою драму „Miss Sara Sampson“. Гермес, в предисловии к роману: „Geschichte der Miss Fanny Wilkes“, признается, что ему служили образцом сочинения Ричардсона и Фильдинга. Виданд сначала является горячим сторонником Ричардсона, задумывает роман в письмах („Briete von Karl (тгапdison an seine Papille Emilia Jervois“), пишет драму „Clementina von Porreta“ (1760), представляющую собою драматическую обработку эпизода из „Грандисона“; к концу 60х годов он начинает, однако, менять свой взгляд на Ричардсона и уже относится к его творчеству несколько скептически. В сочинениях Софии Ларош: „Franlein von Sternheim“ (1771) и „Rosaliens Briefe an ihre Freundin Marianne“ также чувствуется влияние Ричардсона; во втором романе сказывается, сверх того, влияние Руссо, особенно в описаниях природы. Романы Ричардсона оказали, наконец, свое воздействие на немецкую словесность и в том отношении, что они вызвали к жизни целую литературу „романов в письмах“, которые стали пользоваться большой популярностью. Замечательнейшим образчиком этого жанра является гетевский „Вертер“, в котором одновременно чувствуется влияние Ричардсона, Томсона, Юнга (в описаниях лунной ночи и последнего прощания Вертера с Лоттой) и особенно Руссо; последним увлекались тогда многие немецкие писатели (Гердер, Юстус Мезер и др.). Общий, чувствительно-меланхолический колорит „Вертера“ напоминает отдельные главы „Новой Элоизы“; несчастная привязанность Вертера к Лотте имеет сходные черты с трагическую любовью Сен-Пре; природа играет такую же роль у Гете, как и у Руссо — герои обоих писателей ищут в ней утешения и отрады, изливая ей свои думы и горести наконец, Вертер, подобно СенПре и Юлии, стоит в оппозиции к обществу, относится скептически к благам культуры и книжной мудрости, отстаивает свободу чувства, охотно вернулся бы к первобытному, близкому к природе состоянию. С. Стерна также нашел свое отражение в немецкой литературе. Лессинг увлекался произведениями Стерна; Гете утверждал, что при чтении их человеческая душа становится свободнее и прекраснее. Гетевские „Письма из Швейцарии“ (1775) явно навеяны, местами, Стерном. Появляются и такие подражания Сентиментальному путешествию», как «Sommerreise» и «Winterreise» Георга Якоби, полные субъективных излияний и чувствительных возгласов, «Путешествие по Германии, Швейцарии, Италии и Сицилии» Фрица Штольберга, «Путешествие по южным провинциям Франции»Морица Августа Тюммеля и т. п. Одним из самых поздних отголосков стерновского С. являются в XIX ст. знаменитые «Путевые картины» Гейне, по своему общему характеру, манере изложения, чередованию грустного и веселого элементов, наконец, субъективному колориту, не раз напоминающая манеру Стерна.