Энциклопедический словарь (В)

Вот против этого-то заключения, служившего путеводной нитью биологов и физиологов последних десятилетий вооружился известный физиолого-химик проф. Бунге во вступлении к своей книге «Lehrbuch d. Physiologischen Chemie» (1887). В талантливом очерке «О витализме и механизме» (Vitalismus und Mechanismus) автор указывает на недостаточность механического метода, как орудия исследования жизненных явлений и на полную несостоятельность его в деле объяснения активных сторон жизненных явлений. Бунге оспаривает современное учение о том, что в живых существах действуют только те же силы и вещества, как и в остальной неодушевленной природе, так как никакими физико-химическими законами нельзя объяснить главных активных сторон жизненных функций: явлений развития организмов и отдельных органов из первоначальной яйцевой клетки, явлений наследственной передачи и развития психических функций в обширном смысле слова. Столь же необъяснимым с точки зрения механической представляются, по мнению Бунге: непосредственные причины возникновения нервных импульсов, управляющих функциями органов, способность выбора клетками пригодного для них материла и отталкивания негодного, целесообразная деятельность фагоцитов, своеобразное всасывание пищевых веществ из пищеварительного канала и выработка железами секретов — противоположно законам простой физической диффузии и осмоса сквозь мертвые перепонки. Все, что есть активного в перечисленных жизненных явлениях, безусловно недоступно ни для физики, ни для химии, ни даже для гистологии, которая исследование с целого организма переносит на мельчайшую клетку или часть ее; но и тут приходится сталкиваться с теми же активными тайнами жизни, которые, по мнению Бунге, недоступны механическому способу исследования. В качестве существенного возражения против механической точки зрения неовитализм Бунге приводит тот факт, что явления внешнего мира не имеют ничего общего с нашими ощущениями и представлениями о них и что нам доступны лишь проявления собственного нашего сознания; отсюда вытекает главное требование неовитализма, чтобы мы, пользуясь внутренним чувством, исходили из внутреннего, непосредственно доступного нам мира явлений для объяснения более неизвестного нам мира внешних явлений. Материализм же делает как раз обратное. Наконец, многие элементы психической жизни совершенно лишены для нашего внутреннего чувства всякого пространственного оттенка, а следовательно не могут быть выяснены из явлений движения; приняв же эту посылку за верную, пришлось бы заключить, что эти элементы психической жизни недоступны механическому объяснению.