Всё понимать истерзанной душою,
И как покой найти, не ведая всю жизнь покоя,
Иметь достаток, будучи нагим.
Хозяин балом правит – там внизу людишки,
Как муравьи, по Броуну снуют.
Дай, Боже, им свободу и в быту уют –
Ворчать пойдут, ругать пойдут… Не слишком.
Но каждый муравей – он тоже царь,
Ему на плечи просто не упали эполеты.
И хорошо хозяин знает это
И то, чем страшен для него бунтарь.
Так день спешит за нём, за веком век,
Ценить я стал и жалкие минуты.
Пусть будет мир, пусть будет время смуты –
Свою природу не изменит человек.
Сильные мира сего
На висках побелевший волос,
Старческий, сиплый голос…
Им бы думать о вечном покое
И читать про себя молитвы…
Креститься дрожащей рукою,
Считая ступеньки-плиты…
Но они, одурев от почестей,
Дураков, подлецов, стриптиза,
Выполнения требуют в точности
Всех маразмов своих и капризов…
Они правят большими и малыми
Государствами и континентами,
За раденья увенчаны лаврами,
Опоясаны царскими лентами…
Не пугает слепая конница,
Что несётся по склону оврага,
Их измучила злая бессонница
И забота о вечном благе…
Мы им снизу машем рукою
В солидарности наций и классов,
И мы верим – чего-то мы стоим
В непрерывном потоке массы.
Неугомонно времени теченье…
Пронзает мир спокойно мудрый зрак…
В пустой душе угаснет вдохновенье,
Напрасно ищет истину дурак,
Под лацканом сияют погремушки,
В душе бездушной гаснет уголёк,
Юнец в любви признается старушке,
Красавицу заманит кошелёк,
Другой ослеп давно в своей гордыне,
Доверчивость – как слабость и порок,
Уж сколько раз твердили миру… Ныне
Опять простой не выучен урок.
Убогий ум всё думает о славе…
Мой друг, в урочный этот тихий час
Я не боюсь сей чудный мир оставить,
Покинув мир – боюсь оставить Вас!
Новые поколения идут…
С утра позволить можем мы —
и предаёмся праздной лени.
Чего хотеть, чего ещё желать?
Забавы новых поколений
Должны мы терпеливо принимать.
Они не видят Человека.
И всё для них лежит во вне…
Им – дай свободу, чтобы с этим веком
они шагали наравне.
В песок как будто просочились наши годы,
И путь земной наш скоро будет завершён…
Не изменяет человек своей природы,
В природе действует неписанный закон.
Теченье дней подвластно только Богу,
Но им легко вослед на нас пенять.
Пришельцам уступаем мы дорогу,
Им – наше место только бы занять.
Павлин
Давно уж басня говорит о званьях –
то званий нет, то нет в них содержания.
А так давно павлин попал в совет
и перед всеми хвост
свой распустил на свет.
В своём Отечестве пророков нет, так где-то
на все вопросы наш павлин сыскал ответы.
И стал кричать, но голосок отвратный.
Ни на одном гербе страны павлина нет –
без объяснений всё и всем понятно.
Мораль проста: коли павлинов будем знать,
Хвосты тем пуще будут распускать.
Диоген
Среди халуп, дворцов и триумфальных арок
бродил он, презирая радость и испуг,
держал в руках коптящий он огарок
и озирался пристально вокруг.
Толпа в ответ злорадно ликовала:
– О, что ты ищешь днём с огнем, дурак!?
Или тебе, что светит солнце, мало?
Иль то, что ищешь, не найдёшь никак?
– Ищу я человека.
– Вот же люди!
Он огрызнулся дерзко им в ответ:
– Оно зайдёт, и снова солнце будет.
Людей здесь много – Человека нет…
Как чудно небеса во тьме горят…
Как чудно небеса во тьме горят!
Блестят миры во власти высшей воли.
Не вижу я сидящих на престоле,
Не вижу солнц я, выстроенных в ряд.
Здесь в нетерпении не ждут чинов,
Не ходят здесь с протянутой рукою,
И потому как будто мир застыл в покое,
Сном чудным скован он – не ведая оков.
Здесь места нет и быть не может лжи –
И названо здесь всё первословами.
Небесный мир – как будто витражи
В никем, ничем не оскверненном храме…
Мой Эверест
Я восхожу на ЭВЕРЕСТ.
Это – цель моя.
На склоне замерзает в снегу человек…
Но я поднимаюсь на свой ЭВЕРЕСТ.
Колени скованы.
Из носа – морозная слизь и кровь
у меня.
Но Я поднимаюсь на ЭВЕРЕСТ.
250 метров.
158,5 … уже…
И такой же отчаянный
В стуже коченеет человек.
ЭВЕРЕСТ – как рукой подать.
Мой ЭВЕРЕСТ…
Но Я, поднимаясь на свой ЭВЕРЕСТ –
возвращаюсь
назад.
Я – спасаю его…
Потому, что я восхожу на свой ЭВЕРЕСТ.
Я не ступил на острую вершину ЭВЕРЕСТА.
Я – ничего не доказал.
Потому что я хотел покорить
свой ЭВЕРЕСТ.
Совесть и честь
Честь сказала:
– Я на устах!
Быть честным – от слова честь…
Да, мной торговать приходилось не раз,
сколько? Да вам и не счесть…
Я защищаю мундир и погоны,
для них я – обнажена,
мне чужды других честь и законы.
Неверная я жена…
Совесть молчала. Она нема.
Но жалит сильней осы.
Что в мире добро,
что в мире зло —
кладёт на свои весы.
Рассудок туманен. Опоры нет…
Стоишь, как у самого края…