Энциклопедия философских наук. Часть первая. Логика

Недостаточно сказать, что диалектика у Гегеля стояла на голове, а Маркс

поставил се на ноги, или что исходным пунктом у Гегеля являлась

идея, а у Маркса — материальная действительность. Само собою

разумеется, что все это совершенно верно и засвидетельствовано

самими Марксом и Энгельсом. Однако критика Маркса шла глубже.

Эта критика носила также характер методологической критики. Он

критиковал диалектику Гегеля с высоты своей диалектики, доказав

тем самым, что сама диалектика Гегеля находится в противоречии

с существом диалектического метода и что причиной этого служит

абстрактное понимание Гегелем диалектики, что обусловливалось

в свою очередь исходным пунктом Гегеля, т. е. его идеализмом

В другом месте мне пришлось уже указать на то, что так как

диалектика по самому своему существу конкретна, то она уже в

корне противоречит всякому идеализму и совместима лишь с

материализмом

Энгельс в своей рецензии на книгу Маркса «К критике

политической экономии» писал, между прочим, что когда Маркс приступил

к своему труду, то перед ним встал вопрос о том, как обращаться

с наукой, т. е. вопрос о методе. Оказалось, что «имелась гегелевская

диалектика в той совершенно отвлеченной форме, в которой оставил

ее после себя Гегель». В другом месте Энгельс опять подчеркивает,

что форма гегелевского мышления была «крайне абстрактной, отвле-

ченной». Преобразование Марксом гегелевской диалектики

выразилось прежде всего в том, что он превратил ее из абстрактной в

конкретную. Если у Гегеля чувственный, материальный мир приобрел

чисто отвлеченный, формальный характер, то задача Маркса сводилась

к преодолению отвлеченно–формальной, до известной степени

отрицательной, диалектики Гегеля и к преобразованию ее в диалектику

положительно–конкретную.

Основное внутреннее противоречие гегелевского

метода, — противоречие, вытекающее из его идеалистической «исходной точки», сво-

XXVIII

дится, стало быть, к противоречию между конкретным и абстрактным,

материальным и идеальным. Конкретное, чувственное бытие

поглощено чисто формальным и абстрактным «чистым» бытием или чистой

мыслью; абстрактное же есть не что иное, как обескровленное

чувственное, конкретное. Отсюда та «мистификация» или

мистифицированная форма гегелевской диалектики, о которой говорили постоянно

Маркс и Энгельс. Мы имеем у Гегеля не только мистику, но и

мистификацию, состоящую в подмене материального и конкретного идеаль-

ным и отвлеченным, живого содержания — мертвой формой, которая

якобы является этим живым, конкретным содержанием. При изучении

Гегеля необходимо особенно иметь в виду это противоречие, эту

сторону дела. И читать Гегеля материалистически, как это рекомендует

Ленин, значит вскрывать за абстрактной формой конкретное,

материальное содержание, которое «прикрыто» отвлеченным понятием

и самодвижением якобы чистой мысли *).

*) В этой связи считаю необходимым указать на интересную работу

Евгения Шмитта, «Das Geheimnis der Hegeischen Dialektik, beleuchtet vom concret

sinnlichen Standpunkte», вышедшую в 1888 г. Прежде всего несколько слов о

самом авторе этого сочинения. Основанное графом Цешковским и Михелетом в

январе 1843 г., в связи с выступлениями Шеллинга против Гегеля,

Философское общество назначило в 1884 г. премию в 750 марок за лучшее

сочинение ? гегелевском методе. В декабре 1886 г. в общество поступило три

сочинения, в том числе и работа Шмитта. Обществом была избрана комиссия в

составе Михелета, Лассона и Фридрихса для рассмотрения поступивших работ.

Проф. Лассон, несмотря на то, что он был гегельянцем–идеалистом, высказался

за присуждение премии упомянутому Шмитту, которого многие на основании

представленной работы признали гениальным мыслителем. Против Шмитта со

всей резкостью выступил Михелет, отстаивавший работу Гаринга (см.

«Historisch–kritische Darstellung der dialektischen Methode Hegels» von Michelet und

Haring, Leipzig 1888) и обвинявший Шмитта в «грубом» сенсуализме и

материализме. После долгих споров Общество признало возможным прийти Шмитту «на

помощь» в деле опубликования его работы, отказав в премии. Что работа

Гаринга не может итти в сравнение с работой Шмитта, — это для нас не подлежит

сомнению. Шмитт пострадал за свой «сенсуализм и материализм». Однако в

этом факте сказалась историческая Немезида. Диалектика Гегеля была снова, —

в известном смысле независимо от Маркса, которого, впрочем, автор в своей

работе упоминает, — подвергнута критике с точки зрения «сенсуализма и

материализма». Шмитт показал, что истина гегелевской диалектики есть диалектика

сенсуалистическая, конкретная. Спор вокруг работы Шмитта оказался

лебединой песнью «Общества» старых гегельянцев, которое вскоре прекратило свое

существование. Шмитт не был «академиком». Он состоял писарем при суде в

захолустном венгерском городке Зомбор, где и написал свою работу. Вслед

Евгений Шмитт в своей книге «Тайна гегелевской диалектики»

вскрыл эти внутренние противоречия гегелевского метода.

Я позволю себе привести из его работы некоторые цитаты.

Формы мышления, говорит он, растворяются у Гегеля в неопределенно

чистое мышление, в «абсолютно отрицательное». Гегелевская