Энциклопедия языческих богов. Мифы древних славян

Всё это — разрозненные элементы, складывающееся, однако, в очень цельную и убедительную картину. Общий же вывод тот, что как еврейские, так и христианские асинарии попали в мим, что благодаря миму в публике поддерживалось то настроение, при котором только и были возможны такие выходки, как описанная Тертуллианом картина карфагенского еврея. В совершенно другую область заводит нас самый знаменитый памятник об асинариях-христианах — тот палатинский graffito, в котором раньше видели пародию на распятие. Он представляет очень грубо и почти детской рукой изображённого ослоголовца, висящего на кресте; с левой стороны креста стоит человек в позе поклоняющегося (по греческому обряду), между обоими надпись: «Алексамен поклоняется богу». Недопустимость пародического толкования изображения доказывается, как правильно замечает Wunsch, тем обстоятельством, что в том же Палатине был найден другой graffito того же времени и нацарапанный той же рукой, в котором тот же Алексамен назван fidelis — этим именем («верный») называли себя христиане. Если одна и та же рука называла Алексамена верным и изображала его поклоняющимся ослоголовому богу, то ясно, что это поклонение должно быть понимаемо в серьёзном смысле. Возможность такого серьёзного понимания доказал тот же Wunsch, сопоставив «палатинское распятие» с родом магических дощечек, принадлежащих руке возницы ипподрома 3 века по Р.Х., дощечек, заключающих направленное против возниц-конкурентов заклинание. Эти заклинания адресованы изображённому на дощечке ослоголовому демону, которого, по данным самих дощечек и по другим свидетельствам, приходится отождествлять с египетским богом Тифоном-Сетом. Последний известен из мифов как враг Осириса и представитель злого принципа; он — египетский Сатана. Как таковой он — бог подземного ада; как враг Осириса он — естественный покровитель врагов его почитателей египтян, покровитель гиксосов и ханаанитов. Культ этого ослоголового Тифона-Сета существовал ещё в эпоху раннего христианства, когда возникла гностическая секта сифиян (от Сифа = Seth, сына Адама). Эта секта признавала Иисуса как «сына человека», тождественным с Сифом, сыном Адама (так как Адам = человек). При тождественности же обоих имён, Сифа (Seth), сына Адама, и Сета (Seth) — Тифона, и представления должны были слиться: ослоголовый Сет-Тифон слился с Сифом, сыном Адама, следовательно и с Иисусом. На почве этого гностического верования секта сифиан и то изображение распятия, которое раньше считали пародийным, получают вполне серьёзное, хотя и символическое значение: «верный». Алексамен совершенно искренно поклонялся своему богу в этом странном для нас виде. Сифианский характер палатинского распятия, в довершение всего, доказывается и загадочным знаком Y направо от головы ослоголовца. Этот знак (символ двух путей подземного царства) много раз встречается на сифианских магических дощечках. — Итак, в этом одном случае мы имеем действительно асинариев; когда же секта сифиан прекратила своё существование, то и асинарии отошли в область предания.

ОБ ИКОНЕ СВ. ТРОИЦЫ С ТРЕМЯ ЛИЦАМИ И ЧЕТЫРЬМЯ ГЛАЗАМИ

(Печ. по документам синодального архива)

Свобода в иконографии, получившая широкие права в XVIII столетии, нередко приводила русских неопытных художников к нежелательным крайностям. Нужно, впрочем, заметить, что такие явления в области церковного искусства были не столько плодом произвольного вымысла русских художников, сколько делом подражания западным образцам. Трудно с точностью сказать, как часты были злоупотребления этою свободою, потому что памятники этого рода по большей части уже истреблены, да и сведений о них в письменности сохранилось очень немного. Об одном из таких памятников, несомненно, как увидим ниже, явившемся под влиянием западного искусства, сохранилось любопытное дело в Архиве Св. Синода (№ 491/75). Оно начинается следующим письмом императрицы Екатерины II к обер-прокурору Св. Синода: «Иван Иванович! Казанский купец поднёс мне на Волге образ, изображающий Св. Троицу с тремя лицами и четырьмя глазами. А как мне таковых образов видать не случалось, то и рассудила послать оный при сем с тем, чтобы вы предложили оный Св. Синоду и меня уведомили — позволено ли такие образа писать. А я с моей стороны опасаюсь, чтобы сие не подало поводу несмысленным иконописцам прибавить к тому ещё по нескольку рук и ног, чтобы весьма соблазнительно и похоже было на китайские изображения. 24 мая 1767 года. На Волге, галера Тверь».