Энциклопедия йоги

Слог ом имеет за собой длинную историю, которая уходит к ведийским временам. К нему прибегали в начале и конце ритуальных речей, точно так же, как христиане используют слово аминь. Подобно многим иным словам в Ведах, ом считают божественным откровением. Йогины описывают, как в глубоком состоянии созерцания они способны слышать звук ом, вибрирующий во всем мироздании. Это схоже с пифагорейским и платоновским представлением о музыке сфер — вселенском звучании, вызываемом движением небесных тел.

В третьей главе Чхандогья-упанишады дается священная гаятри-мантра (которую доныне повторяю! все благочестивые индусы во время утреннего ритуала). Текст этой древней мантры, которая идет от

Ригведы (3.6.2.10), звучит так: Ом таги савитур пареньям бхарго дэвасья дхимахи дхийо йо нах прачодаят, или «Да помыслим о желанном блеске дивного светила (савитри). разум (дхи) наш да озарит он». Савитри («Побудитель») — это олицетворение оживляющей природы ведийского солнечного божества, Сурьи, который воплощает сияющую конечную Реальность и принцип духовного просветления.

Эта глава содержит также раздел (3.17), где идет речь о Кришне, «сыне Деваки», которого некоторые ученые отождествляют с Кришной из эпоса Махабхарата. В соответствии с новой датировкой Упанишад подобное отождествление теперь заслуживает болы пего доверия. Примечательно, что далее (3.17.6) автор представляет Гхору. «сына Ангираса» (имя которого носит Атхарваведа — Ангираса-самхита), как наставника Кришны. Здесь приводится учение, согласно которому следует в час смерти повторять три особых мантры из Яджурведы: «Ты — негибнущее, ты — неколебимое, ты — сущность жизни». Это наставление удивительно напоминает учение Господа Кришны в Бхагавадгите, в соответствии с которым последняя мысль человека должна быть обращена к Божественному, а не к мирским заботам, ибо о чем мыслишь, то и обретаешь.

В третьей части мы также узнаем, что согласно Гхоре, подвижничество (тате), подаяние (дана), прямодушие (арджава), ненасилие (ахимса) и правдивость (сатья) считаются жертвенным даром (дакшина) жрецам. Иными словами, именно образ жизни является лучшим воздаянием за то, что человек получил от своих учителей. Это представление связано с идеей, выраженной в другом месте (3.15.1), о том, что человек — в той мере, в какой он является духовным практиком, — есть жертва. Говоря современным языком, такого человека именуют преодолевающим эго.

Обязательства, упомянутые Гхорой, можно воспринимать как составляющие ранней упанишадской йоги, и действительно, некоторые из них повторяются в позднейших Йога-упанишадах как обязательные элементы духовной практики. Мудрец Гхора устанавливает прямою связь между Кришной и традицией Атхарваведы, которая в дальнейшем подкрепляется тем обстоятельством, что в Бхагавадгите 10.25), в наставляющей царевича Арджуну песне Кришны, божественный Повелитель утверждает, — то «средь великих провидцев Я — 5\ригу». Жрец огня Бхригу, основатель рода Бхаргавов, был одним самых выдающихся представителей традиции Атхарвана.

В другой главе Чхандогья-упанишады упоминается любопытное учение об усладе, меде (мадху-видья).

Поистине, то солнце — мед богов, небо — его улей, воздушное пространство — соты, частицы света — [пчелиное] потомство. (3.1.1)

Это особое эзотерическое психокосмологическое учение, упоминаемое уже в Ригведе и Атхарваведе, сравнивает мир с пчелиным роем. Ясно видно из выражения «мед богов», что данное место следует понимать в переносном смысле. Кроме того, в другом месте (3.5.1), где говорится о верхних лучах, Абсолют (брахман) представляется цветком, из которого собирается мед и который выделяет нектар. Как мы читаем еще дальше (3.6.3), «кто так знает этот нектар (амрита), тот… насыщается».

Мед (мадху) затем становится обозначением нектара бессмертия, который в тантрической йоге считается вырабатываемым внутри самого тела. Чхандогья-упанишада скрытно говорит о пяти видах нектара, которые могут быть уровнями духовного претворения. Пять нектаров также знакомы позднейшей тантре, что, пожалуй, вовсе никакое не совпадение. Наконец, эта Упанишада утверждает (3.11.1), что тот, кто знает Абсолют, «уже не будет ни восходить, ни заходить, но будет стоять в центре один».