Энциклопедия «Искусство». Часть 2. Д-К (с иллюстрациями)

В образах Св. Троицы языком живописи воплощается один из важнейших догматов православия – непостижимая тайна Божественного Триединства (Бог Отец, Бог Сын и Бог Дух Святой). В Ветхом завете повествуется о явлении Св. Троицы в облике трёх путников (ангелов) престарелой бездетной супружеской чете – Аврааму и Сарре, которые получили от них благую весть о скором рождении сына. Этот сюжет лёг в основу иконографического типа «Троица Ветхозаветная». Ещё в живописи раннехристианских катакомб и в ранневизантийских мозаиках появился сюжет «Явление трёх ангелов Аврааму»: композиция с равновеликими фигурами ангелов во фронтальных позах (этим зримо утверждалась идея единства трёх ликов Св. Троицы). В более позднее время чаще использовали композицию, в основе которой лежал треугольник (чем акцентировалась идея иерархии, соподчинения). Новым словом в осмыслении иконографии Троицы стала икона Андрея Рублёва (1420-е гг.). Отказавшись от изображения Авраама и Сарры, русский иконописец истолковал сюжет не исторически, а догматически, сделав его богословски законченным и цельным. Церковь признала изображение Рублёва каноническим, и иконописцы последующих эпох брали его за образец. В изображениях Св. Троицы запрещались указующие надписи и крестчатый нимб у Бога Сына (Иисуса Христа), так как эта икона – образ троичности единого, неразделимого Бога. Было запрещено писать Бога Отца, которого «не видел никто и никогда». Однако, вопреки запретам, его образ иногда встречается в иконографических типах «Отечество» и «Троица Новозаветная» (разрешалось писать Троицу Ветхозаветную, то есть описанное в Ветхом Завете явление Троицы в человеческом облике Аврааму и Сарре). В «Троице Новозаветной» образы наглядно персонифицировались: Бог Отец представал седобородым старцем, Бог Сын – отроком на коленях отца либо мужем средних лет с жертвенным крестом в руках, Святой Дух – белым голубем. Такая трактовка считалась неканонической и на протяжении веков подвергалась осуждению со стороны поборников догматической чистоты иконописных образов.

«Спас Нерукотворный». Вторая пол. 12 в. Новгород. Государственная Третьяковская галерея. Москва

Существовали также определённые правила в изображении одежд, фона, пейзажа – того, что в иконописи называют «доличным» (в то время как «личное» – это лики и открытые части тела). Одежду полагалось изображать плоскими яркими пятнами, повторяя изгибы тела лёгкими складками. По одежде можно было узнать святых царей, воинов, монахов (преподобных), священников (святителей), пророков, мучеников, блаженных. Элементы пейзажа на иконе называют горками – земля поднимается вверх небольшими ступенчатыми или волнистыми уступами, словно стремясь приблизиться к небу. Горки похожи на лестницы и символизируют молитвенное восхождение души, неразрывную связь земного и небесного миров. Если действие, запечатлённое на иконе, происходило в городе, на её фоне писали храмы, башни и дворцы-палаты. Со временем пейзажные фоны усложнялись, и на иконах 17 в. уже писали причудливые, сказочно прекрасные города, в которых словно парящие в воздухе постройки возвышались одна над другой. Иногда в верхней части икон изображали большое покрывало («велум»), переброшенное с одного здания на другое. Это означало, что действие происходит внутри дома или скрыто от посторонних глаз.

«Отечество с избранными святыми». 16 в. Новгород. Государственная Третьяковская галерея. Москва

Из сюжетных икон наиболее иконографически разработанным является цикл евангельских событий («Благовещение», «Рождество Христово», «Преображение», «Вход в Иерусалим», «Воскрешение Лазаря», «Распятие», «Воскресение» и др.), которые на Руси называли праздниками. Детально продуманная композиция подобных икон, символика цвета и линий призваны были не столько отразить события земного пути Спасителя, сколько напомнить о важнейших истинах христианского вероучения.