Читаем Энциклопедия наших жизней: семейная сага. Истоки. Книга 2. Детство и юность Ираиды. Глава 1. Дневник бабуси полностью

Не могу простить себе, что не начала писать дневник про малюток со дня её рождения или, по крайней мере, с того времени, когда она начала болтать. Речь ее для меня, как специалиста, была чрезвычайно интересна.

Я с каждым днём улавливала новое и удивительное в построении фраз, в ее словаре, интонации, ударениях, словообразовании и т. д.

Но… прошлого не вернёшь. Буду писать о том, что интересного наблюдаю за день или какой-либо промежуток времени (уж очень я занята – некогда), записывать иногда и то, что осталось в памяти от прежнего. Пусть хоть что-нибудь останется на память моей дорогой и любимой внучке. Я ей, главным образом, обязана тем, что как будто снова привязалась к жизни… Она носит имя той, которая была первой любовью моего незабвенного первенца, а внуку было дано имя в честь его же. Он и родился в то же число, это и мой сыночек (17 апреля по старому стилю).

Идка – прелестный ребенок: сравнительно послушна, слегка капризна, прекрасная хозяйка, общительна, не дикарка. Целый день играет самостоятельно. Играя сама, забавляет и развлекает малыша, который расширенными глазами смотрит на сестрёнку. Специально играть с ним не любит и тогда безапелляционным тоном говорит – "не хочу".

У неё 4 куклы: потерявшая всяческий человеческий образ – Катюша и поэтому самая любимая, пупсик – Фанечка (в честь тети Фани и ею же присланная), Галя – большая кукла с косой и закрывающимися глазами – «уехала» с дедушкой в Горький.


(Добавляет Ираида…

Фаня – младшая сестра бабуси. Разница между ними была – 20 лет. Поскольку в их семье было очень много детей, а бабуся была – старшей, Фаня была ровесницей сына бабуси, т. е. – моего отца. Дети тёти Фани – Светлана и Миша, были ровесниками меня и Боречки, а на самом деле являлись нашими тётей и дядей).


Тайна её отъезда была открыта и Идочка знает, что Галя в сундуке и не протестует. Ещё есть – матрёшка, перешедшая по наследству от папы и дяди Бори. Матрёшка – прелестная крестьяночка в сарафане, тоже уже пострадавшем. Это её любимая игрушка.


Игрушек вообще у неё много, но она занимается ими мало. Предпочитает стирать сама. Фантазия развиваться стала сравнительно недавно. Любит играть так: спрашивает меня, что я хочу есть? и приносит то жареное, то крема, то «нуаки» и т. д. И сама в восторге. Из кубиков выстраивает поезд, на котором едут куклы. Кубики, построенные трубой, изображают ёлку, вокруг которой она ходит. Куклы её живут так же, как и она: едят, спят, приглашаются на горшочек, иногда прикладывает Фанечку к своей груди.


Сказки очень любит: "Рыбка по рыбке" (случайно назвала эту сказку так же, как и мой Боричка), "О коте и петушке", "О лисе и зайчике". Жалостливые места я выбрасываю, т. к. она плачет, но восторженно слушает и следит за петушком и хохочет, когда он выгоняет с позором лису. Знает стихи: «Чижик», "Ёлочку", «Зайчика», "Старушка" – (эти уже декламирует), "Тобочка – болонка". Хорошо считает до пяти, так что мы считаем теперь с ней решительно всё. Знает буквы «и» и "а".


Знает, где сердце и желудок. Делала опыт со снегом. Следила за ним (тарелка со снегом была поставлена на плиту), как он таял. Убедилась, что он холодный, что из него можно сделать «булочку» и что он тает.


Следит, как дедушка мороз – художник разрисовывает по ночам окна.

Была я с ней в зоопарке. Произвели впечатление морские свинки, волк, конечно, – обезьяна, а на льва и крупных зверей не обратила внимания.


Были в цирке. Сначала я думала, что у неё никакого впечатления не осталось. Оказалось не так: спустя некоторое время она начала припоминать то одно, то другое, проделывая номера сама, или над куклами. Клоун Чарли – Чаплин ее испугал, так что я думала, что мне придется уйти с ней домой. Удалось отвлечь её внимание, и кое-как она успокоилась. (Чарли Чаплин начал бичом дрессировать служащих, подобно номеру с лошадьми).


Её речь: вводные слова были последними в синтаксисе построения фразы. Теперь появляются сравнительные предложения. "Боричка перевернулся, как барабанщик перевернулся", "Дядя стучит, как моё сердце". Неправильное образование или, вернее – спряжение глаголов. "Я буду танцуть… и я танцуеваю". "Сидю – (от сидеть), Заму – (возьму), у меня в животике лает, Тобик ворчит (лает), дед мороз нарисовал, как сапожник (вместо – художник).


Боричке семь с половиной месяцев. Его достижения: ползает, сидеть не может, поднимается, ухватившись за что ни попало… Прислонится и стоит не держась. Своими силами раскидывает «баррикады», которыми оберегаем его от падения. Играет в ладки. Знает великолепно и меня и мать. На глаза попадаться ему не всегда безопасно. В 7 месяцев вылез один зуб. А теперь уже два.


20.12.37.Сегодня я встала в шесть утра. Как-нибудь надо Идке кончать теплое зеленое плюшевое пальто. В 7 утра уже заворочался малыш и, видимо, разбудил сестру. Она сонным голосом говорит – "мама, не ачу!" Потом: – "у тебя Боричка?" – «да» – "ну покажи! Он у тебя один?" – «да» – "а я думала, что много."

Перейти на страницу:

Похожие книги

Адриан Моул и оружие массового поражения
Адриан Моул и оружие массового поражения

Адриан Моул возвращается! Фаны знаменитого недотепы по всему миру ликуют – Сью Таунсенд решилась-таки написать еще одну книгу "Дневников Адриана Моула".Адриану уже 34, он вполне взрослый и солидный человек, отец двух детей и владелец пентхауса в модном районе на берегу канала. Но жизнь его по-прежнему полна невыносимых мук. Новенький пентхаус не радует, поскольку в карманах Адриана зияет огромная брешь, пробитая кредитом. За дверью квартиры подкарауливает семейство лебедей с явным намерением откусить Адриану руку. А по городу рыскает кошмарное создание по имени Маргаритка с одной-единственной целью – надеть на палец Адриана обручальное кольцо. Не радует Адриана и общественная жизнь. Его кумир Тони Блэр на пару с приятелем Бушем развязал войну в Ираке, а Адриан так хотел понежиться на ласковом ближневосточном солнышке. Адриан и в новой книге – все тот же романтик, тоскующий по лучшему, совершенному миру, а Сью Таунсенд остается самым душевным и ироничным писателем в современной английской литературе. Можно с абсолютной уверенностью говорить, что Адриан Моул – самый успешный комический герой последней четверти века, и что самое поразительное – свой пьедестал он не собирается никому уступать.

Сьюзан Таунсенд , Сью Таунсенд

Проза / Современная русская и зарубежная проза / Проза прочее / Современная проза