Читаем Энциклопедия наших жизней. Семейная сага. Наша доченька – Стэлла. Том 1 полностью

6.07.61 г.

Приписка: Я забыла написать: рецепты для капель в глаза получила. Большое спасибо, но отказано по ним дать даже в центральной Московской аптеке.

Я стала плохо слышать, а с глазами тоже что-то не то, а объяснить не могу. Может быть, что-нибудь пропишешь – что может помочь без рецептов и аптек? Тебе, наверное, известно, что бывает у таких развалин?

МИЛАЯ ФАНЯ!

Отвечаю на твоё письмо. Повторяю, как завидую тебе, что ты так разумно, плодотворно устроила свою жизнь! Я всю жизнь мечтала вот о таком домике и садике и… при разбитом корыте.

У меня дело совсем плохо. Вот уже целый месяц больна.

2 недели пролежала в больнице – воспаление лёгких, и вот уже 2 недели лежу дома. Изредка, как и наша Эллочка, пробираюсь «по стеночке», да и то, сейчас же ложусь, как-то воздуха не хватает. Очень многим хотелось бы написать, да сама видишь, как рука работает…

Мечтала я выписаться из больницы – страх как. Думала, как попаду в родную обстановку, сразу всё, как рукой снимет! А, оказалось, пожалуй, и хуже. Привезли меня 20-го июня, то есть за два дня до годовщины. Вот и завертелось вокруг этого дня. Я совсем убогая. Ида – в больнице, только в другом отделении.

На другой день, как снег на голову, приехала сестра Нины с дочерью (20 лет не виделись!) из Горького и Надежда Павловна. Лида пробыла только сутки, бабушка осталась.

Неожиданно заболела Эллочка. 4 дня температура около 40. Милка (она в отпуску) завертелась по хозяйству, а тут больной ребёнок, и надо навестить сестру.

Я только смотрела и только… У Милушки весь так отпуск, и пропал, а у неё горячая пора: подготовка к экзаменам. Снова похудела.

Проводили бабушку, вышла Ида, поправилась Эллочка, но жизнь всё как-то не наладится.

Да, забыла, в это же «колесо» приехал двоюродный брат Виктора, и привёз его братишку, гостившего в Ленинграде.

На другой день выхода Иды в свет, Витя уехал в командировку в Ленинград.

И вспоминаю всегда слова покойной бабушки: – «Ну, началось, это сумасшедшее лето: только и знай, что встречай, да провожай!».

Эти её слова, конечно, относятся ко дням твоего раннего детства, когда все были живы, были молоды, и даже сама бабушка – полная сил, а не такая заморочка, как я сейчас… Годы!..

Сейчас сижу на балконе. Жарко. Вокруг такая прелесть, а на душе гадко…

Напиши, о Свете, как думает Света поступать в дальнейшем. Нельзя ли ей будет (не обязательно педагогом) устроиться в Москве. Сколько здесь, да и вообще, учителей работает не по специальности. Нельзя порушить всё то, что с таким трудом создавалось? Боже мой, на что только люди идут, чтобы получить какой-либо жалкий (в смысле – Москве) угол, а у тебя, ведь, такая прелесть!

Наша малышка уже такая большая, такая умненькая, но из кроткого ребёнка, после болезни, превратилась в капризулю.

Хотелось бы ещё написать, но, может быть, окрепну, тогда? А ты помоги мне окрепнуть, если можно. Мне не дали никаких наказов, я живу без лекарств. Всё ещё кашляю.

Ну, все мы желаем тебе здоровья. Крепко все тебя целуем. Пиши, не забывай. Сердечный привет ребятишкам.

МОРЯ.
Перейти на страницу:

Похожие книги

100 знаменитых тиранов
100 знаменитых тиранов

Слово «тиран» возникло на заре истории и, как считают ученые, имеет лидийское или фригийское происхождение. В переводе оно означает «повелитель». По прошествии веков это понятие приобрело очень широкое звучание и в наши дни чаще всего используется в переносном значении и подразумевает правление, основанное на деспотизме, а тиранами именуют правителей, власть которых основана на произволе и насилии, а также жестоких, властных людей, мучителей.Среди героев этой книги много государственных и политических деятелей. О них рассказывается в разделах «Тираны-реформаторы» и «Тираны «просвещенные» и «великодушные»». Учитывая, что многие служители религии оказывали огромное влияние на мировую политику и политику отдельных государств, им посвящен самостоятельный раздел «Узурпаторы Божественного замысла». И, наконец, раздел «Провинциальные тираны» повествует об исторических личностях, масштабы деятельности которых были ограничены небольшими территориями, но которые погубили множество людей в силу неограниченности своей тиранической власти.

Валентина Валентиновна Мирошникова , Илья Яковлевич Вагман , Наталья Владимировна Вукина

Биографии и Мемуары / Документальное
Повседневная жизнь советского разведчика, или Скандинавия с черного хода
Повседневная жизнь советского разведчика, или Скандинавия с черного хода

Читатель не найдет в «ностальгических Воспоминаниях» Бориса Григорьева сногсшибательных истории, экзотических приключении или смертельных схваток под знаком плаща и кинжала. И все же автору этой книги, несомненно, удалось, основываясь на собственном Оперативном опыте и на опыте коллег, дать максимально объективную картину жизни сотрудника советской разведки 60–90-х годов XX века.Путешествуя «с черного хода» по скандинавским странам, устраивая в пути привалы, чтобы поразмышлять над проблемами Службы внешней разведки, вдумчивый читатель, добравшись вслед за автором до родных берегов, по достоинству оценит и книгу, и такую непростую жизнь бойца невидимого фронта.

Борис Николаевич Григорьев

Детективы / Биографии и Мемуары / Шпионские детективы / Документальное
100 легенд рока. Живой звук в каждой фразе
100 легенд рока. Живой звук в каждой фразе

На споры о ценности и вредоносности рока было израсходовано не меньше типографской краски, чем ушло грима на все турне Kiss. Но как спорить о музыкальной стихии, которая избегает определений и застывших форм? Описанные в книге 100 имен и сюжетов из истории рока позволяют оценить мятежную силу музыки, над которой не властно время. Под одной обложкой и непререкаемые авторитеты уровня Элвиса Пресли, The Beatles, Led Zeppelin и Pink Floyd, и «теневые» классики, среди которых творцы гаражной психоделии The 13th Floor Elevators, культовый кантри-рокер Грэм Парсонс, признанные спустя десятилетия Big Star. В 100 историях безумств, знаковых событий и творческих прозрений — весь путь революционной музыкальной формы от наивного раннего рок-н-ролла до концептуальности прога, тяжелой поступи хард-рока, авангардных экспериментов панкподполья. Полезное дополнение — рекомендованный к каждой главе классический альбом.…

Игорь Цалер

Биографии и Мемуары / Музыка / Прочее / Документальное