Энциклопедия наших жизней. Семейная сага. Наша доченька – Стэлла. Том 4. Перестройка

ЗДРАВСТВУЙТЕ, МОИ ДОРОГИЕ, С СОЛДАТСКИМ ПРИВЕТОМ – ВАШ СЫН ЮРА.

Первая половина письма – это я писал ещё до присяги. Да потом куда-то заложил. А теперь нашел. Поэтому – выбрасывать не стал, а просто пишу на нём же дальше…

Ну вот, карантин подходит к концу. Во вторник нас всех разбросают по полкам, но хорошо, что будем служить все вместе в одном гарнизоне. Будут одни москвичи, так, что будет нормально.

Мама, ко мне не торопитесь. Возможно, меня не отпустят до присяги. А может, и отпустят. Приезжайте числа 8 или 10. Здесь у нас территория не огорожена, и ходят, кто хочет и где хочет.

У нас здесь есть солдатская чайная, магазин, столовая, помимо солдатской столовой, где едят на свои деньги.

И представляешь, превосходно можно пожрать. Мы, т. е. я и два кореша, соседи, и наш друг – помощник командира взвода (мл. сержант) уже не раз ходили в чайную и в столовую.

На работу нас троих не посылают. Мы берём гитару и поём песни в казарме, а все ямы роют. В общем, парень молодец.

Говорит, когда нас распределят по полкам – он скажет старикам, чтобы нас не трогали. И, вообще, он говорит, что мы ему и корешам его очень понравились. Здорово песни поём, и вообще – свои ребята. Здесь уважают таких.

Ты не думай ничего плохого не будет, он говорит – дружба дружбой, ну и спрос с нас тоже.

Чтобы в строй во время становились, чтобы сапоги были чистые и воротнички белые. Он хороший малый, и мы здесь не распустимся. Он сам нас же и накажет, если что, а то ты подумаешь, что мы чего хотим, то и воротим.

Сегодня принесут фото и я вышлю вам. А когда вы приедете, я с вами обо всём подробно поговорю. Пишу письмо, а у нас политзанятия. А так времени не найдёшь. Сегодня нас поведут в кино. У нас сегодня суббота, а завтра выходной день. Весь день будем сидеть у казармы.

Возможно, я вам пришлю телеграмму, или позвоню с гарнизонной почты. У нас это свободно. Просто сейчас карантин, и мы ходим все строем. А, когда распустят, буду заходить на почту и вам звонить.

Да, сегодня утром была небольшая пробежка авто батальоном, вместе с начальством. У нас майор – анекдот один и только. Оборётся так, что охрипнет. На поле выбегает, если там чего не так, а ребятам кричит, которые играют – если проиграете, на губу посажу, а, если выиграете, трое суток увольнения.

В общем, жизнь идёт своим чередом, не унываем. Так что, за меня не беспокойтесь. Денёчки летят, как листья – один за одним, так что не замечаем – при деле. Вроде только подъём, уже отбой.

Сам я жив, здоров, чего и вам желаю.

Мам, письмо я новое получил, где ты пишешь про ребят. Конечно, жалко их. Наташа мне об этом писала. Теперь, короче, никого вообще не осталось.

Володьке я обязательно напишу. Спасибо, что прислала адрес.

Высылаю вам свои фото, где я снялся после присяги.

Вот какие мы были в этот день. Половину у меня растащили, где я стою с карабином. Но ничего, я достану ещё одну и тогда пришлю.

Потом должно быть общее фото, где мы снялись с нашим командиром около памятника Ленина, после присяги все вместе с карабинами. Пробную я уже видел. Очень хорошо вышли.

На фото со мной – мой друг, очень хороший малый. У него на гражданке отец врач наших сборных команд в ЦСКА, подполковник. У него, т. е. у друга, свой личный Фольксваген – немецкий автомобиль. Отец знает. А насчёт тряпок – тьма тьмущая. Так что, приеду с армии, он мне обещал, что приоденемся, дай бог. Он показывал фото, какой он был дома, какие на нём пиджаки, ботинки и джинсы разные. Батя у него ездит по загранке, да и так навалом. Мать у него тоже учитель какой-то. Сам он с Красной Пресни.

Вот вроде бы пока и всё, писать кончаю. Написать многое можно, да уже рука устала, да и времени маловато. Всего 30 минут личного времени после обеда. Сейчас пойдём на учения.

Пишите, как там у вас.

Целую вас крепко, крепко. ВАШ СЫН – ЮРА.