Энциклопедия наших жизней. Семейная сага. Созидание. 1967 год

Несмотря на собственный сочинительский дар, Алла Пугачёва никогда не прекращала работу с другими композиторами. В желающих отдать свои песни знаменитой певице недостатка не было. Пугачёвой оставалось лишь отобрать из предложенного – то, что резонировало с её внутренними миром.

Настоящими «жемчужинами» в лирическом репертуаре певицы стали песни, написанные композитором Марком Минковым – тонкие, очень «женские», с богатой эмоциональной палитрой. Важную роль в этом сыграл не только несомненный мелодический дар композитора, но и стихи, которые он отыскал у поэтессы Вероники Тушновой (1911–1965).

Первым таким стихотворением стало «Не отрекаются любя».

Не все знают, что эта песня была написана для лирической комедии (!) «Мужчины, носите мужские шляпы», поставленной в Московском театре Пушкина, и там же впервые исполнена. Во время работы над песней Минков решил не нанимать поэта, а обратиться к книгам.

Марк Минков:

«Почему-то начали там – аж с допушкинских времён. С допушкинских времён пошли, шли ближе, ближе, ближе, ближе. И он притащил мне сборник Вероники Тушновой. Сейчас помню, как сейчас – то ли снег был, помню, книжка была мокрая, я её так взял протереть, и она открылась у меня на стихотворении „Не отрекаются, любя“».

Это был сборник «Сто часов счастья» (1965), изданный в год смерти поэтессы. Книгу Тушнова посвятила поэту Александру Яшину – последнему любимому мужчине в своей жизни. Любовь настигла этих людей, когда им было далеко «за сорок». Яшин был женат, но не хотел бросать жену и детей, поэтому встречаться приходилось тайком.

В общем, обычная история…

Не удивительно, что из-за посвящения на сборнике многие считают, что «Не отрекаются любя» имеет непосредственное отношение к Яшину.

На самом деле стихотворение было написано ещё до знакомства с женатым поэтом – в суровый 1944 год, когда Тушнова работала в госпитале. По этой же причине оно не могло быть посвящено Юрию Тимофееву – второму супругу поэтессы (есть в Интернете и такая версия). Хотя развод с Тимофеевым, действительно, был очень болезненным.

Наталья, дочь поэтессы:

«Мама была темпераментна, не ходила по квартире, а летала, бывала – вспыльчива, всегда ничего не успевала… Расставание с Юрием Павловичем было для неё очень тяжёлым». Вот только познакомилась эта пара в начале 1950-х – т. е. опять-таки до стихотворения…

На самом деле горьким вдохновителем строчки «Не отрекаются любя» стал первый муж Тушновой и отец её дочери Натальи – Юрий Розинский. Случилось так, что Розинский отправился на фронт, но в семью возвращаться не захотел. Спустя время, будучи сильно больным (и, видимо, никому ненужным), он всё-таки пришёл к Тушновой, чтобы… снова её покинуть.

Благодаря Алле Пугачёвой, это трогательное стихотворение о любви и верности стало хорошо известно миллионам слушателей. Однако не все знают, что в песню оно вошло не полностью – без следующих двух четверостиший. Они идут после строчки «…трёх человек у автомата»:

…И будет, как назло, ползти
трамвай, метро, не знаю что там.
И вьюга заметёт пути
на дальних подступах к воротам…
А в доме будет грусть и тишь,
хрип счетчика и шорох книжки,
когда ты в двери постучишь,
взбежав наверх без передышки…

Забавно, что простая форма четверостиший стала для Минкова камнем преткновения – ведь его мелодия, как назло, требовала 5 строчек в куплете. Проблему решила жена композитора, которая посоветовала просто повторять в конце каждого куплета его первую строчку.

Также не все знают, что впервые «Не отрекаются любя» была выпущена в 1977 году на пластинке Всесоюзного конкурса ТВ-конкурса молодых исполнителей «С песней по жизни». И там песню исполняла не Пугачёва, а украинская певица Людмила Артёменко (солистка таких ВИА, как СМЕРIЧКА и ВОДОГРАЙ).

Правда, эта версия песни оказалась накрепко забыта, когда за балладу Минкова взялась Алла Борисовна. Приведу воспоминания о «пугачёвской» премьере этой песни.

Марк Минков:

«Как не обвалился потолок зала, я не знаю. Потом она вышла второй раз, потому что… нельзя было ее отпустить. С последнего ряда можно было увидеть ее совершенно безумные переживающие и играющие глаза. Это был потрясающий драматический спектакль. То, чего я больше не видел, хотя она всегда ее пела хорошо. Но так – никогда!»

А. Пугачёва:

«…у меня была задача, чем, конечно, я тогда убила Марика: не повториться. То есть каждый раз по-разному спеть. И с тех пор я всегда эту песню стараюсь петь по-разному, потому, что её невозможно спеть одинаково. Разные чувства владеют тобой, когда ты поёшь эту песню.

…Мы ведь как с Минковым работали над „Не отрекаются любя“? Песня буквально по крохам складывалась, и форма ее исполнения определилась уже на сцене, во время выступления. Зато сейчас я при её исполнении чувствую себя абсолютно свободно – она позволяет и петь, и говорить, и даже, если хотите, кричать со сцены – и зритель все это прекрасно воспринимает».

Именно с «Не отрекаются любя» (и «Волшебником-недоучкой») Пугачёва впервые появилась в финале конкурса «Песня года», показанного по ТВ 1 января 1978 года. В том же году песня вышла на одной из пластинок двойного альбома «Зеркало души» и с этого момента вошла в постоянный репертуар певицы.

А. Пугачёва:

«…я иногда пою как бы кому-то, говорю ему – „не отрекаются любя“, приходи, не забывай меня, как же ты так можешь? Или наоборот себе, как бы убеждая себя, что не отрекаются любя, надо все вытерпеть, выждать какое-то время, и всё получится… то есть это как бы молитва… себе. Молитва, для того, чтобы остаться сильной в любви. Как Вам сказать? Если у Вас такая ситуация, если Вы эту ситуацию вытерпеть не можете, и жизнь Ваша не складывается хорошо, то уж лучше просто разорвать эти путы, оставаясь любящим человеком. Ведь её – же эту любовь можно носить в сердце при любых жизненных обстоятельствах. Вот это и для меня и значит

– „не отрекаются любя“».

Когда Татьяна Навка с Романом Костомаровым кончили танцевать, я подумала – «Всё, надо ставить точку и возвращаться в книгу…».

Но я рано об этом подумала.

Зазвучала песня в исполнении Мариам Мерабовой, написанная на слова стихотворения Мариной Цветаевой ещё в 1913 году.

На этот раз я сначала прочитала историю этой песни, прежде, чем перенести сюда звучащий «РЕКВИЕМ» сначала исполненный Аллой Борисовной Пугачёвой и теперь звучащий в эту минуту для меня – Мариам Мерабовой.

«История песен на стихи М. Цветаевой…

…Уж сколько их упало в эту бездну»…

Марина Цветаева очень рано потеряла мать, смерть которой переживала очень болезненно. Со временем это чувство притупилось, а душевная рана зарубцевалась, однако начинающая поэтесса в своем творчестве очень часто обращалась к теме смерти, словно бы пытаясь заглянуть в мир, который ей еще недоступен.

Мамой Марины была – Мария Александровна Цветаева (урождённая Мари́я Алекса́ндровна Ме́йн; 1868–1906) – вторая жена Ивана Владимировича Цветаева, мать Марины Цветаевой и Анастасии Цветаевой.

Цветаева признавалась, что очень надеется в той, другой жизни, встретиться с мамой, которую очень любила, и даже мысленно торопила время, стремясь прожить свою жизнь как можно скорее.

В 1913 году поэтесса написала стихотворение «Уж сколько их упало в бездну…», в котором вновь пыталась определить для себя, что есть жизнь, и чего стоит ждать от смерти. Потусторонний мир Цветаева воспринимает, как некую темную пропасть, бездонную и устрашающую, в которой люди попросту исчезают. Рассуждая о смерти, она отмечает: «Настанет день, когда и я исчезну с поверхности земли». Однако поэтесса осознает, что после ее ухода ничего в этом бренном мире не изменится. «И будет все – как будто бы под небом и не было меня!», – отмечает поэтесса.

Сама по себе смерть не пугает 20-летнюю Цветаеву, которой уже довелось столкнуться с этой незваной гостьей. Поэтесса переживает лишь о том, что близкие и дорогие ей люди уходят из этой жизни, и со временем память о них стирается. Тех, кто умер, Цветаева сравнивает с дровами в камине, которая «становится золой». Ветер разносит ее по земле, и вот уже она смешивается с землей, превращаясь в прах, который, возможно, станет основой для новой жизни.

Однако Марина Цветаева не готова смириться с таким положением дел, она хочет, чтобы память о людях была вечной, даже если они этого не достойны. Себя она причисляет именно к той категории будущих покойников, которые не заслужили права войти в историю из-за того, что имеют «слишком гордый вид». Но этой черте характера поэтесса противопоставляет «безудержную нежность», рассчитывая, что, тем самым, может продлить свою земную жизнь хотя бы в воспоминаниях близких людей. «Я обращаюсь с требованьем веры и с просьбой о любви», – отмечает Цветаева. Столь необычная трактовка евангельских истин все же имеет право на существование. Поэтесса не верит в жизнь после смерти в библейском понимании, однако рассчитывает, что сумеет оставить яркий след на земле, иначе само ее существование лишается всякого смысла. Поэтесса не подозревает, что своеобразным пропуском в вечность для нее станут стихи, которые раскрывают богатый внутренний мир этой удивительной женщины, наполненный мятежными и весьма противоречивыми чувствами.

Реквием (Монолог) «Уж сколько их упало в эту бездну…» Песню, в основу которой лег этот цветаевский текст, впервые исполнила Алла Пугачева в 1988 году. Музыку написал известный советский и российский композитор Марк Минков.

Многие музыковеды и поклонники творчества Аллы Борисовны считают «Реквием» шедевром в репертуаре артистки. Сложно с этим не согласиться! Стихотворение «Уж сколько их упало в эту бездну…», проникнутое трагическим ощущением судьбы и горячей жаждой жизни, стремлением оставить в мире свой след, написано в 1913 году юным автором на взлете поэтической славы. Соответственно, строки «…За то, что мне так часто слишком грустно и только 20 лет» в интерпретации Аллы Пугачевой, бывшей на тот момент значительно старше лирической героини, пришлось убрать. Так «Монолог» стал более универсальным, чем авторский текст. Это страстное, не ограниченное возрастными и какими либо-другими рамками обращение к миру «с требованием веры и с просьбой о любви».

Уж сколько их упало в эту бездну,
Разверзтую вдали!
Настанет день, когда и я исчезну
С поверхности земли.
Застынет все, что пело и боролось,
Сияло и рвалось.
И зелень глаз моих, и нежный голос,
И золото волос.
И будет жизнь с ее насущным хлебом,
С забывчивостью дня.
И будет все – как будто бы под небом
И не было меня!
Изменчивой, как дети, в каждой мине,
И так недолго злой,
Любившей час, когда дрова в камине
Становятся золой.
Виолончель, и кавалькады в чаще,
И колокол в селе…
– Меня, такой живой и настоящей
На ласковой земле!
К вам всем – что мне, ни в чем не знавшей меры,
Чужие и свои?! —
Я обращаюсь с требованьем веры
И с просьбой о любви.
И день, и ночь, и письменно и устно:
За правду да и нет,
За то, что мне так часто – слишком грустно
И только двадцать лет,
За то, что мне прямая неизбежность —
Прощение обид,
За всю мою безудержную нежность
И слишком гордый вид,
За быстроту стремительных событий,
За правду, за игру…
– Послушайте! – Еще меня любите
За то, что я умру.

1913 год.