Энциклопедия пикапа. Версия 12.0

Как в этом смысле обстояли дела у наших предков? «Основным родителем» была, очевидно, самка. Столь же очевидно, что далеко не каждая бабушка тогда доживала до рождения внуков, а у сестер — свои дети, да и охотники из женщин явно хуже, чем из мужчин. В то же время, ребенок или плод, лишенный в достатке белкового питания, мог пострадать от алиментарного (пищевого) маразма. В этих условиях помощь со стороны мужчин должна была носить основной характер, хотя и не исключающей вспомогательной помощи других членов группы.

Характерной особенностью поведения гоминид является полное отсутствие инстинктивных программ заботы самцами о маленьких детенышах, да и о самках вне периода течки тоже. Когда наши предки еще не отличались от обычных обезьян, то в этом не было необходимости — самки вполне справлялись сами или с небольшой помощью бабушек.

Но когда наши пращуры встали на две ноги, а объем их мозга начал увеличиваться (с соответствующим ростом интеллекта), то самки в одиночку справляться перестали. Ведь с одной стороны, увеличилась голова плода, с другой стороны — прямохождение сузило таз пра-женщин. Это затруднило роды настолько, что с общебиологических позиций ребенок вынужден рождаться сильно незрелым, а значит совсем беспомощным, чтобы пройти по родовым путям. С третьей стороны, рост интеллекта предполагает удлинение периода формирования и обучения мозга, то есть еще большее удлинение детства, а значит и периода беспомощности ребенка.

Действительно, срок детства у человека (по отношению ко времени жизни) самый большой среди всех животных. Детство составляет порядка четвертой-пятой части всей жизни. У детей наших пращуров детство было конечно, короче. Если современный ребенок практически беспомощен до примерно шести лет, то у homo erectus беспомощность длилась, видимо, порядка двух лет.

Итак, что мы имеем: ребенок с матерью нуждаются в длительной и достаточно пристальной заботе, формирование умного мозга требует белковой (фактически — мясной) пищи, которую мать, связанная беспомощным ребенком по всем четырем конечностям, добыть не могла, а инстинкта заботы о самке у самца нет. Интеллект, который мог бы принять рассудочное решение о такой заботе, в зачатке и на такое еще неспособен. Как же быть?

Поскольку инстинктивные программы поведения не могут возникать на пустом месте, то нужно рассмотреть: от каких других инстинктивных действий могли бы произойти инстинкты заботы о самках и детях у пра-мужчин? Что может послужить основой для выработки инстинкта отцовства?

Наиболее реальный путь — через половую привязанность. Однако для ее использования имеется очень важное препятствие! Дело в том, что половая активность самок (а нередко и самцов) у большинства видов носит отчетливо выраженный циклический характер. Их половая готовность длится всего несколько дней в году, а вне этого периода (периода течки) самки таких видов совершенно неспособны к спариванию! Вместе с тем этот путь наиболее эффективен, так как сексуальная привязанность — одна из наиболее сильных. И едва ли не единственный путь решения этой проблемы — расширение временных границ течки (точнее, расширение границ способности самки к спариванию безотносительно к возможности оплодотворения) и скрытие внешних признаков самого момента овуляции (подробнее смотрите в [2]). И в самом деле, в своей круглогодичной сексуальной готовности женщины уникальны во всем живом мире. Если круглогодичная половая готовность самцов — явление довольно частое, то менструации наблюдаются только у самок вида homo sapiens и более ни у кого.

Теперь уже самке есть что предложить! Самец, таким образом, уже получает стимул к ее подкармливанию в течение всего репродуктивного периода (и другим видам заботы о ней), причем оплодотворение этой самки, в общем случае может в виду не иметься. Точнее — самец, в соответствии с принципом неограниченности своей сексуальной экспансии, стремится к максимальному количеству оплодотворенных самок, и где-то подсознательно заинтересован, чтобы эта самка от него забеременела. Особенно если учесть, что «алименты» платились не за количество детей, а за количество спариваний. Пра-женщине же для рождения детей нужно лишь одно зачатье в год, и не от кого попало, а от самого здорового и высокорангового. А кто же будет ее кормить?

Высокоранговый как кормилец — лишь мечта. Добытчик-то он неплохой, (в том числе за счет грабежа низкоранговых), но ведь он пользуется большим спросом, и всех самок, которые его хотят, прокормить не в состоянии. Разве что одну-две «любимых жены». Да и нет у него стимулов к этому! Зачем ему платить за спаривание, если он его имеет бесплатно?

Если бы было возможно высокорангового захватить монопольно (что, как уже сказано — предел мечтаний), то все проблемы были бы разом решены. Однако такой монопольный захват высокорангового самца был практически невозможен. Даже «любимая жена» не могла на него рассчитывать. На предпочтительную (опять же — не монопольную) подкормку — могла, а на сексуальную верность — нет.