Энциклопедия русских суеверий

— Девушки, я до ветра пойду.

А парни ее не пущают. Она и говорит:

— Хоть косу дверьями прищемите, да пустите.

Они ей косу дверьями прищемили, а она косу срезала да бежать. А за нею уже догоня. Кости догоняют, съесть хотят. Забежала она в байню, заплакала, замолилася:

— Обдериха-матушка, спрячь меня.

Обдериха ее и спрятала, камышком прикрыла, паром запарила. Кости в байню вбежали — ан нет ничего. Тут петух запел, они и рассыпались» (Арх.). В пинежской быличке обдериха оберегает попросившегося у нее на ночлег путника: «Ночью слышит, полетели обдерихи на свадьбу и зовут: „Машка-Матешка, полетели с нами!“ А она отвечает: „Гость у меня!“ Те говорят: „Так задери!“ А она: „Нет, не могу, он у меня попросился“» <Черепанова, 1996>.

Оговорим, однако, что упоминания о таких благодетельных действиях обдерихи единичны.

Опасаясь обдерихи, крестьяне старались не мыться в одиночку, поздно вечером, соблюдали определенные правила поведения в бане (см. БАННИК). Однако, по имеющимся пока материалам, появление обдерихи может быть и ничем не мотивировано: в поверьях XIX-XX вв. она по преимуществу — персонифицированная опасность, подстерегающая людей в жарко натопленной бане.

ОБМЕН (УСИЛОК-ОБМЕН), ОБМЕНЁК, ОБМЕНЕННИК, ОБМЕНЁННИК, ОБМЕНЁННЫЙ, ОБМЕНЁНОК, ОБМЕНЁНЫШ, ОБМЕНОК, ОБМЕНЫШ, ОММЕНЫШ — ребенок нечистого духа, подмененный на человеческое дитя; человек, подмененный нечистой силой.

«Занесешь робенка в байну, так одного не оставляй, а то робенок обменённый стане» (Арх.); «В бане одного оставляли, так лешаки и обменяли» (Арх.); «Подвернул ему обменка черт. Етот обменок топерече, не могут ничем ни накормить, ни напоить» (Вятск.); «Если труп утонувшего обезображен, то крестьяне говорят, что водяной подменил крещеного человека безобразным обменом, а тело взял себе» (Арх.); «У, обмен красной! Только бы ломался!» (Вятск.).

По общераспространенным представлениям, почти все нечистые духи (домовой, банник, обдериха, леший, черт), а также вещицы, ведьмы могут подменять и похищать детей. Подменяющее детей существо иногда именуется «обмениха» (Онеж.).

«До сих пор не совсем еще исчезла вера, что нечистая сила способна „подменить“ новорожденного. Такой подменой объясняют уродства новорожденных и обнаруживающиеся впоследствии психические недостатки детей» <Попов, 1903>.

Причиной «подмены» младенца могло стать, по поверьям, случайное или обдуманное проклятие матери (во время беременности, родов).

Поскольку крестьянки нередко рожали в бане, банные «хозяева» (а также домовой, черт) считались особенно опасными для младенцев. Они всеми силами старались залучить малыша к себе, тем более пока он не был окрещен.

Обмену могли приписываться и случаи внезапной смерти новорожденных, «в действительности происходящие от непреднамеренного задушения их, во время сна, матерями. При этом будто бы злой дух уносит младенца и подкладывает „колоду“ — мертвого ребенка, по виду совершенно такого же, каким был похищенный» (Тульск., Смол., Калуж., Яросл., Вятск., Новг.) <Попов, 1903>.

«Приспанные дети, по народным воззрениям, не умирают, — сообщает В. Н. Добровольский, — а их уносит какое-то сверхъестественное существо, потом оне делаются русалками» (Смол.) <Добровольский, 1891>.

Обосновывающие подобные поверья рассказы в XIX-XX вв. неоднократно записывались в разных губерниях России. Они отражают не только представление о смерти как о своеобразной «подмене», похищении, но и неугасающую материнскую надежду вновь обрести утраченное дитя.

В повествовании, записанном на Смоленщине, приспанный младенец похищен колдуньей, а на его место положен чурбан, который «не дохнёт и слова не скажет». Мать убеждена, что ребенок мертв; однако наблюдавший похищение прохожий возвращает матери «настоящего», живого младенца.