Энциклопедия русских суеверий

Волос изгоняют различными способами, например, закрывают рану метелкой ржаных колосьев, поливают вскипевшей с водой золою и призывают: «Во имя Отца и Сына и Святого Духа. Волос ты, волос, выйди на ржаной колос с раба Божьего [имя] либо на пепелицу, либо на теплую водицу» [прочесть тридевять раз] (Новг.) (согласно поверьям этого же региона, волос может «выйти» на свежий творог, на хлеб с солью, привязанные к больному месту). Рекомендовалось также обложить рану маленькими камушками (7–9 штук); намазать рыбьим жиром, растереть перцовой настойкой (выпив по чайной ложечке того и другого) (Новг.).

«Выливание волосатиков» щелоком (или местные щелочные ванны) — один из наиболее распространенных способов лечения, «причем иногда перевязывают конечности выше раны ржаными колосьями»: «Берут пригоршни печной золы — чистой или с примесью различных вяжущих средств, например черемуховой коры, кладут ее в небольшую кадочку или ведро, „заваривают“ кипящей водой и оставляют стоять до тех пор, пока полученный таким образом „щелок“ остынет настолько, что „тело может его терпеть“. Тогда этим щелоком обливают медленно язву или погружают в него большую часть тела и держат там, пока он совершенно остынет. Волосни при этом „выпадают“ из язвы и погибают в щелоке. Во время ванны, в помещении, где она делается, должна быть соблюдаема полная тишина, вероятно, чтобы шумом не испугать выползающих волосатиков» <Высоцкий, 1911>. В Калужской губернии открытую рану поливали щелоком через веник, закрытую — накрывали лепешкой из ржаной муки с вином; осиновыми стружками, пропитанными медом. К заживающей ране прикладывали подорожник <Ляметри, 1862>.

«При ногтоедице в пальце, происходящей… от червя волосатика, называемого по-здешнему — волосом, знахарка берет блюдо теплой воды и тридевять ржаных колосьев или такое же число стеблей белой нефорощи; связав их в пук, держит его над сосудом и плескает из него воду на связанный пук, так что вода с пука падает на больной палец» (при этом читается заговор) (Курск.) <Машкин, 1862>.

По вологодским поверьям, волос не остается в теле мертвеца, а обязательно «переходит» в живого человека. Поэтому тот, кто моет умершего (страдавшего волосом), должен сказать: «Волос, ты волос, не выходи ты на голос, к живым не являйся, а в старом теле оставайся, из него не выходи, а с ним вместе пропади» <Попов, 1903>.

Волосень в поверьях Тамбовской губернии — дух неопределенного облика, он может отнять палец в наказание работающим (прядущим) под Новый год (волосень также означает «пряжа», «шерсть для пряжи»).

ВОЛОСАТИК, ВОЛОСАТИК-БОГ, ВОЛОСАТЫЙ, ВОЛОСЕНИК, ВОЛОСАТКА — нечистый дух; черт; водяной; леший, нечистая сила; дух в овине (женского пола).

«Смотри, у речки тебя волосатик поймает» (Тульск.).

«Волосатик бы тя взял, — кричат в ярости» (Волог.).

С волосами, волосом связан целый комплекс представлений русских крестьян: волосы — это и волосы человека, и «волосы животных» (шерсть) и волокна, и стебли, и нити, и живые существа (в том числе черви, змеи), и даже струи («волосянка» значит «кровеносный сосуд», а «волоша, волошка» — «река, проток реки»).

Тождественность представлений о волосе и о растительном волокне, о стебле, венчаемом колосом и концентрирующем растительные силы, прослеживается в таком пояснении: «волотка, или волос есть верх снопа или всякий колос, особо взятый, волокно» <Снегирев, 1838>.

Короче, волос — это то, что, с одной стороны, живо, необходимо для жизни и растет, развивается, а с другой — связывает и скрепляет; это волокно, нитка, струйка и одновременно вечно ткущаяся «нить бытия», пронизывающая все сущее (так, березы в Троицких песнях «ткут» зеленый покров земли; являющаяся перед бедой, переменами в доме прядущая кикимора «прядет нити судьбы» его обитателей; с веретеном в реке изображена в росписи Софийского собора и Богородица).